Порой слепой способен видеть лучше зрячих…
Он смотрит сердцем – это очень много значит…
А мы не видим тех чудес, что окружают…
Наш кругозор пустые ценности сужают…

Мы ценим то, за что оплачено деньгами,
А важно то, о чём молились со слезами…
Мы бережём в своих шкатулках украшенья,
Не сохранив друг к другу даже уваженья…

Мы, замерзая, одеваемся теплее,
Не понимая, что бессильны батареи…
Мы получать хотим и греться…греться…греться…
Но излучать тепло не хочет наше сердце…

Любовь мы путаем с потребностью коварной,
Но нет отдачи для души… элементарной…
Любовь – не брать, а отдавать, ведь счастье в этом!!!
Мы ценим фантик, но важнее вкус конфеты…

Без доброты и сострадания друг к другу,
Наш поезд жизни мчит по замкнутому кругу…
Глухой способен слышать то, о чём молчите…
Услышьте сердце, верьте в Бога, жизнь цените…

Ирина Самарина
Взято с сайта http://www.inpearls.ru/

Глава 1

«— Володя, смотри осторожно, не беги, подожди меня! — крикнула Надежда Валенти-новна Лобова вдогонку своему пятилетнему сыну Володе.
Мальчик лишь оглянулся, заулыбался и снова побежал к детской площадке. Надя лишь вздохнула и поспешила за сыном. Там уже были Володины друзья: кто-то игрался в песочнице, кто-то качался на качелях, кто-то просто за кем-то бегал, воображая нашего и не нашего.
Рядом с детской площадкой стояло высокое дерево. Когда оно появилось в их дворе, никто не знал. Все знали лишь то, что оно стоит давно и придаёт какую-то необычную красоту, кото¬рую вот так просто, обычными словами не описать. Рядом росли ещё деревья, но это было осо¬бенным. Наверно поэтому сюда приходили мамы и папы со своими детьми из соседних домов и улиц.
В этот тёплый и солнечный день лета Володя впервые с мамой вышел на улицу после вы-писки из больницы, в которую он попал после того, как простудился, и обычная простуда дала осложнение.
Вова Лобов, с игрушечным автоматом в руке, подбежал к своему другу Костику Комарову.
— Привет, Костик! — поздоровался Вова, протягивая руку, как учил его отец.
— Привет, Вовка! — ответил Костик.
Мальчики пожали руки друг другу. Обоим в этот год исполнилось пять лет, но Костя на полгода был старше своего друга Вовки. Оба круглолицы, с голубыми глазами, в которых горел азарт задора ко всякому рода игр и баловства, и которые были наполнены добротой, которую ещё не погасили ветры злобы и равнодушия.
Когда друзья вместе играли, их можно было спутать, но родители различали своих сыно-вей по волосам. У Володи волос был чёрный и прямой, а у Костика белый и вьющийся.
— Какой у тебя автомат классный! — восхитился Костик. — Дай подержать, пожалуйста.
Вовка протянул другу игрушку:
— Бери.
Костик взял автомат, покрутил его и, со словами «тра-та-та-та-та», стал стрелять в неви-димого врага. В это время к ним подошли ещё ребята и стали наперебой просить поиграть с но¬вой Володиной игрушкой. Мальчик не отказывал никому. Все по очереди играли. Всем было интересно»…

…И Владимир Лобов проснулся, сладко потянувшись. Приятно хрустнули все суставы, на щеке ощущался след от слюны. Сон был приятным. Детские воспоминания всегда самые при-ятные и волнующие.
Володя встал, посмотрел в окно и увидел тот самый двор, двор своего детства: дорога вдоль дома, по которой ходили люди и ездили машины, детская площадка чуть в стороне ого-рожена небольшим забором, окрашенным в разные цвета, и то самое дерево, которое придаёт особенную красоту этому дворику и площадке.
Недавно прошёл дождь. По небу плыли белые облака. Казалось, они вот-вот зацепятся за крыши домов, вышки или верхушки деревьев и порвутся. Солнце светило ярко и своими лу-чами прогревало землю. В лужах плескались воробьи и голуби. В открытое окно ворвался све-жий ветер и вздул занавеску.
Убрав постель, Володя, которому уже было двадцать три года, сделал зарядку, умылся и, позавтракав, стал собираться на работу. Молодой человек внешне был теперь ни такой как в детстве: круглое, светлое лицо вытянулось, лоб стал широким, большие голубые глаза смотрели тепло и с какой-то наивностью, сохранившеюся с детства, прямой нос, немного пухлые губы и волевой подбородок. Владимир высок и широк в плечах. Он уже ни тот мальчишка, что гонял мяч с друзьями во дворе и бегал по лужам, хотя и остался таким же добрым и отзывчивым, как учили его родители.
— Мама, я сегодня задержусь, — одевшись, Володя посмотрел в зеркало, поправляя ру-башку и галстук.
— А что такое? — Надежда Валентиновна подошла сзади, поправила воротник и смахнула невидимую пылинку.
— Надо ещё в институт заехать, отдать курсовую работу.
В свои двадцать три Владимир Лобов работал продавцом-консультантом в одном из мага-зинов города, окончив техникум и получив специальность бухгалтер. Но по профессии работать не стал, посчитав, что, таких как он, слишком много. Он решил, что будет где-нибудь работать и учиться дальше на повара. (В юности у Володи обнаружилось то, что он вкусно готовил).
Поцеловав мать, Владимир взял ключи и сумку со всем необходимым и вышел. На улице он встретился с Костиком Комаровым, и если в детстве Володя и Константин были похожи друг на друга, то теперь они совершенно отличались. Комаров был немного ниже, но так же имел широкие плечи, овальное лицо, узкий лоб, большие глаза близко посажены к переносице, взгляд цепкий и выразительный, нос с горбинкой, тонкие губы иногда плотно сжимаются, но, как и друг, он верил в добро и был отзывчив к людям.
— Привет! — поздоровались друзья и крепко пожали друг другу руки.
Молодые люди направились к автобусной остановке. На улице было свежо и приятно по-сле дождя. Дышалось легко и свободно. Володя и Костя вели разговор о литературе. Несмотря на возраст, оба любили читать. Читали много и с интересом. И не ту жвачку, которую можно найти теперь на каждом углу, и которую почитал и выкинул, а, как они сами говорили, литера-туру «для ума», которая заставляет думать.
— Они заколебали со своим «Гарри Поттером», — возмущался Костя. — Вместо того чтобы печатать что-то серьёзное, они эту хрень печатают…
— Ещё и немалые деньги получают за это, — согласился Володя.
— Ага. А про классиков забыли. Им главное бабла побольше срубить, а что читать будет народ, абсолютно неважно.
— Да и люди, посмотри, стали какие. Не смотрят на то, что им дают. Хватают всё не глядя и что попало, от того и тупеют.
— Это точно…
Подошёл автобус, ребята вместе с другими людьми вошли в него, прошли вглубь салона и сели на свободные места. Они продолжали разговор. За окном мелькали дома и витрины мага-зинов и киосков. Проехав пять остановок, Владимир и Костик вышли и попрощались. Каждый пошёл в свою сторону.
Солнце встало высоко и нагревало уже ни только землю, но и воздух, но жары не было и не чувствовалось, что она будет. Асфальт быстро высох. А лужи исчезли ближе к полудню. День протекал как обычно. Люди делали свои дела. Незаметно наступил вечер. Пришло время заканчивать работу и уходить домой.
Владимир, отпросившись, ушёл раньше обычного и поспешил в институт. Отдав курсовую работу, поторопился домой. На улице было тепло и радостно, солнце уходило за горизонт, хотя в городе нельзя понять, где начинается и заканчивается этот горизонт. Хотелось петь и сделать что-то такое необычное и приятное для всех.
Володя посмотрел по сторонам, дорога была пуста, светофор переключился на зелёный сигнал. Он уже собирался переходить дорогу и двигаться в сторону автобусной остановки.
— Молодой человек… — раздался голос сзади. Владимир обернулся, к нему обращалась молодая девушка, — помогите, пожалуйста.
Девушка стояла с коляской, в которой лежал маленький ребёнок. Не сказать, что красави-ца, но внешность приятная. Круглое и чистое лицо, большие голубые глаза, прямой чёрный во-лос уложен в причёску, пухлые губы правильной формы, — всё это подчёркивал тонко нане-сённый макияж, который был практически незаметен.
— Что случилось? — поинтересовался Володя, подходя ближе.
— Сестрёнка попросила погулять с малышом, вышла с ним погулять, решила сходить в магазин, надо было купить смесь и покушать чего-нибудь. Всё было хорошо, только вот на об-ратном пути у переднего правого колеса потерялось крепление. А теперь колесо сваливается без конца. И я боюсь одна переходить дорогу.
— Не беспокойтесь, я помогу вам. Где вы живёте?
Девушка назвала адрес.
— Так это рядом с моим домом!
— Да, мы недавно переехали…
Пока длился этот разговор, светофор уже несколько раз переключался с одного света, на другой. И теперь он горел красным, и им пришлось ждать зелёного сигнала. Загорелся нужный сигнал и люди стали переходить дорогу. Владимир, взяв коляску, пошёл вперёд. Машины спокойно стояли в ожидании.
До тротуара оставалось всего пара метров, когда с коляски слетело колесо. В этот момент сигнал светофора изменился, и машины начали движение.
— Вот чёрт! — выругался молодой человек.
Владимиру пришлось при¬остановиться.
— Что случилось? — спросила девушка, обернувшись.
Она успела перейти на тротуар и стала помогать Владимиру. Сидевший в машине водитель, видя это, не стал двигаться с места, а терпеливо ждал, пока путь станет свободным. Как вдруг, какой-то лихач, ехавший сзади, рванул с места так, что раздался визг.
От неожиданности Лобов обернулся. Это было последним, что он увидел до потери созна-ния. А дальше произошло вот что. Лихач вылетел прямо на обернувшегося Владимира. По-следний понял, что не избежать аварии (колесо к этому моменту он успел надеть), толкнул со всей силы коляску и отпустил её. Потом был сильный удар, Правым передним крылом автомо-биль, сшиб Володю, который пролетев несколько метров, упал и потерял сознание.

Глава 2

Придя в себя, Володя Лобов почувствовал, что лежит на кровати, загипсованный и забин-тованный. И первое, что он услышал, были запахи, которые смешивались между собой. Глаза он пока не открывал из-за возникших непонятных ощущений и какого-то появившегося неиз-вестно откуда страха.
— Что со мной? Где я? Что произошло? — были первые его вопросы.
— Вы в больнице. Произошла авария. Вас, Владимир, какой-то придурок сбил на машине. Он не стал ждать, пока вы встанете на тротуар, и рванул с места. Вы только коляску толкнуть успели. Водитель, который вас пропускал, помог вызвать скорую, потому что все, кто был сви-детелем и находился рядом, были в шоке. Врачи приехали достаточно быстро и успели оказать вам первую помощь. А потом отвезли сюда в больницу.
Владимир узнал голос девушки. Это была она. Та самая, которой он помогал с коляской.
— Простите, — сказал он, — вы та самая девушка, которой я помогал перейти дорогу?
— Да. Меня Мариной зовут. Я вам не представилась.
— Ничего страшного. Я узнал ваш голос. Марина, простите, а что вы тут делаете? — Во-лодя Лобов повернул голову в ту сторону, откуда доносился голос.
— Я работаю здесь медсестрой.
— Понятно. Сколько я уже здесь?
— Неделю, — Марина заменила пустой флакон на полный. — Вы были в бессознательном состоянии.
— Вы хотите сказать в коме? …
Наступило короткое молчание, во время которого Владимир попробовал открыть глаза. Он открыл их, но… Но молодой человек не увидел перед собой ничего. Он закрыл их и снова открыл. Возникло странное ощущение мелькание мушек, но тут же прошло.
«Что такое? — возник вопрос, — Почему я ничего не вижу? Наверно, что-то мешает, хотя на глазах нет повязки, — так ему казалось. Но повязка была. Просто её нельзя было почувство-вать из-за множества бинтов и гипса».
— Простите, а почему я ничего не вижу? Ведь повязок на глазах нет…
— Нет, почему… Повязка есть.
— Странно… А я не чувствую её.
— Володя, — в голосе девушки почувствовалась горечь с примесью сожаления, — про-стите меня, но я должна вам сообщить… — неожиданно к горлу подступил комок. И почему он подступил? — Володя, мне жаль, — Марина заставила проглотить его, — но… вы… не смо-жете больше… никогда видеть… — каждое слово давалось с трудом. Она готова была разры-даться. Он понял это по тембру голоса, — Врачи сделали все, что можно было сделать… но из-за удара повредился зрительный нерв…
Какое-то время в палате была тишина, которую никто не хотел прерывать. Колючий ком подступил к горлу Владимира и никак не проходил. Молодой человек заставил себя проглотить его. Вдруг захотелось заплакать, но рядом сидела девушка, и Лобов не дал волю слезам, взяв за правило ещё со школьной скамьи: если плакать, то когда ты один, и никого нет рядом. Иначе ты не мужчина.
— Володя… — Марине захотелось сказать что-то ободряющее. Она даже мысленно про-говорила слова, которые пришли ей на ум, но сказала совсем другое, — я к вам зайду минут че¬рез пятнадцать проверить ваше состояние.
— Хорошо…
Владимир услышал быстрые удаляющиеся шаги. Дверь открылась и закрылась. Володя Лобов остался один. И вот теперь он дал волю чувствам, не сдерживая больше себя. Ему хоте-лось плакать, и он плакал. Слёзы лились сами по себе. Повязка на глазах быстро стала мокрой и вот теперь она ощущалась. Её хотелось сорвать и выбросить, но руки были загипсованы и не двигались. Володя попробовал пошевелить пальцами. Вначале они не слушались, но потом он смог сжать их в кулак.
Ровно через пятнадцать минут пришла Марина.
— Ну, как вы? — спросила она, отключая молодого человека от аппаратуры и убирая стойку капельницы.
— Всё хорошо, — его голос дрогнул, и Марина поняла, что здесь происходило до её при-хода. Она много раз была свидетелем того, когда пациенты, когда им говорили, что они больше не смогут ходить или теряли трудоспособность, теряли всякий интерес к жизни, впадали в апатию, ничего и никого не хотели видеть. Так произошло и с Владимиром.
— Сейчас будет обед. Я принесу вам поесть, Володя, и покормлю вас, — она постаралась сказать это как можно суше.
— А зачем есть, когда жизнь потеряла смысл… — Владимир плюнул на происходящее. Пусть голос его выдаёт, решил он.
— Владимир, ну что вы такое говорите? Нельзя так. Вы остались живы, это главное, — Марина вышла и вернулась через пять минут с обедом.
Присев рядом, она попыталась покормить молодого человека, но тот всё выплёвывал вон.
— Не хочу и не буду есть, — отрезал он.
— Тогда вас будут кормить принудительно сывороткой, — спокойно отреагировала де-вушка.
— Ну и пусть! Я всё равно превратился в подобие человека. Теперь за мной постоянно нужен уход. Сам я передвигаться не смогу. И мне понадобиться нянька, которая будет меня кормить, гулять со мной, водить за ручку, мыть. Я стал никому не надобен. Что я могу теперь делать?
Марина хотела возразить, но он не дал:
— Раньше у меня была цель, была мечта! Теперь этого нет! Всё рухнуло! В один миг! По-нимаешь?! Всё!!! Я не смогу продолжить и закончить учёбу! И теперь мне придётся сидеть до-ма до конца моих дней и получать пенсию от государства! Для родителей я стал обузой!
— Володя, для начала вам надо успокоиться, взять себя в руки и поесть, А потом, успоко-ившись, решать, как жить дальше. Иначе вы долго не поправитесь.
— Пошла вон! — крикнул Владимир.
Ничего не сказав, Марина поставила поднос на тележку и вышла, увозя еду. Горечь и оби-да возникли у неё в душе. (За время, что она провела рядом, ухаживая за Володей, девушка успела привязаться к нему). На её глазах появились слёзы. Она шла по коридору и вытирала ладонью лицо. Лёгкий макияж, который только подчёркивал красоту, потёк.
Она столько времени ухаживала за ним. А он вот так отплатил ей. Марина уже входила на кухню и ругала себя. Резко поставив тележку, ничего не сказав никому, вышла вон. Сев в при-ёмной за стол, стала заполнять бумаги, чтобы отвлечься от ненужных и печальных мыслей. Но работа не шла.
Бросив ручку, Марина решила пройтись. На глазах вновь появились слёзы горечи и обиды. Она шла по коридору (хорошо он был пуст в это время) и чувствовала их. Она зашла в туалет и посмотрела в зеркало. От потёкшего макияжа на лице была карнавальная маска. Девушка принялась приводить себя в порядок.
— Какая же ты дура, Маринка! — сказала сама себе. — Можно подумать, что на нём свет клином сошёлся! Не хочет, не надо! Чёрт с ним! Пусть кто-то другой таскает ему жрать!
Приведя себя в порядок и успокоившись, девушка вернулась на пост и принялась запол-нять документы. Вписав в журналы, справки, карточки больных аккуратным почерком необхо-димые данные, Марина, окончательно успокоившись, решила попить чая с другими медсёст-рами и направилась в сестринскую.
Во время отдыха она не принимала никакого участия в разговоре своих коллег. Больше молчала. А если её спрашивали, отвечала односложно и непонятно.
Незаметно наступил вечер и время ужина. Марине снова надо было развозить еду лежачим больным. Сначала она не хотела, но всё-таки решила Владимиру принести его ужин. Поставив на тележку еду, Марина направилась в палаты.
Палата Владимира находилась ближе к кухне, но девушка решила зайти к нему в послед-нюю очередь. Остановившись возле двери, Марина постояла, обдумывая то, как будет вести с этим человеком. Наконец она открыла дверь и сказала, толкая тележку перед собой:
— Время ужинать, — Марина произнесла это как можно твёрже.
— А стоит ли? — спокойно сказал Володя.
— Пока вы здесь, стоит, — в голосе послышалась такая холодность, что возражать не имело смысла.
— Ладно, давайте свой ужин, — немного помолчав, сказал Володя.
Марина подкатила тележку к кушетке, села рядом и стала кормить Владимира.
— Марина… — проглотив еду, заговорил Володя, но уже не тем голосом, что был у него днём, а тем, который она слышала там, на переходе.
— Да…
— Простите меня за сегодняшние слова. Я повёл себя очень нехорошо по отношению к вам. И теперь злюсь и ругаю самого себя… — он продолжал говорить, а она его слушала. — Когда вы только ушли, я прокрутил в голове всё, что между нами произошло тогда, и дал себе слово, что больше такого не повторится. Забыть то, что я вам наговорил, вы, конечно, не забу-дете. Просить вас понять моё положение и пожалеть меня я не буду. Я виноват и всё.
Покормив Владимира, Марина ещё какое-то время сидела у него и не хотела уходить. Она что-то чувствовала, но что, не могла понять. Проверив повязки и состояние самого больного, девушка вышла, сказав, что ещё придёт.
Как только она ушла, Лобов вновь начал упрекать себя в том, что утром причинил непри-ятности Марине, которая так ухаживает за ним и делает всё, что бы ему было хорошо и удобно.
Перед отбоем Марина, как и обещала, пришла. Проверила всё ли в порядке, поправила по-вязки, помогла Владимиру с туалетом, немного посидела. Они почти не разговаривали, только односложные предложения. Каждый думал о своём. У каждого остался неприятный осадок от утреннего происшествия.
Прощаясь, Марина пожелала спокойной ночи, вышла.

Глава 3

Так прошло три недели. С Владимира сняли повязки и гипс. Он уже стал привыкать к но-вому своему состоянию, которое останется с ним навсегда, и к новой жизни. А на душе было тоскливо. И тоска эта угнетала всё сильнее и сильнее с каждым днём. Не хотелось ничего де-лать. Аппетита и вовсе не было. Приходилось есть через силу, заставляя себя. Порой даже не ощущались ни вкус, ни запах, ни свежесть блюда, горячее или холодное оно. Даже дни, стали похожи друг на друга и протекали по одному и тому же расписанию. И только Марина радова-ла, когда приходила.
Марина постоянно была рядом. Они привыкли друг к другу и обращались теперь на «ты».
Наступивший новый день обещал быть солнечным и тёплым, потому что Владимир, лёжа на кровати, чувствовал, как солнечные лучи, которые дарило июльское солнце, сквозь стекло проникали в палату. Сейчас он думал о том, как ему быть дальше. Вначале, как только он узнал, что на всю жизнь останется слепым, ему захотелось покончить с собой, как это бывает со всеми. Для одних жизнь утрачивает смысл, мир становится серым и теряет краски, и всю ту красоту, которыми его наделил Создатель. Кто-то смиряется, кто-то сходил с ума, кто-то сводил счёты с жизнью. А что делать ему, Владимиру? Лобов знал, что мать до сих пор не может отойти после той аварии, отец изменился, стал скуп на слова, из балагура и весельчака превратился в молчуна, ссутулился и при ходьбе начал шаркать ногами, как старик.
В состоянии задумчивости Владимира и застала Марина, принёсшая завтрак.
— Что случилось? Что с тобой?
— Ничего… Так…Всё в порядке… — попытался отговориться молодой человек.
— Нет, не всё в порядке. Я же вижу.
— Я о родителях думаю, — сознался Владимир.
— Володя, всё будет хорошо, — она улыбнулась.
— Да, конечно, — Владимир сел и закивал головой.
Марина, подкатывая тележку с едой к кровати, сказала:
— Давай, вставай. Хватит грустнячить и наводить тоску на самого себя. — Марина взяла руку Владимира, измерила пульс и давление. Отлично! Всё в норме. Я принесла завтрак.
— Спасибо, — поблагодарил Владимир.
— Так, сейчас позавтракаешь, а потом займёмся делом.
— Интересно, каким? — Владимир улыбнулся, беря из рук Марины ложку. Он уже научился не промахиваться, когда ему давали какой-то предмет.
— Позавтракаешь, потом узнаешь.
— Хорошо, — согласился Владимир и стал завтракать. Каждый глоток давался с трудом. Еда казалась пресной и безвкусной.
Покончив с завтраком, Володя спросил у девушки, чем она его собирается занять. А когда узнал, стал всячески отговариваться. Но на Марину отговорки Владимира не действовали, что бы он ни говорил.
— Будешь только лежать или сидеть, атрофируются ноги, и тогда вообще не сможешь хо-дить. К тому же мне надоело смотреть как ты, вместо того чтобы радоваться жизни, тому, что остался жив, сам себя вгоняешь в депрессию. Ты потому до сих пор и не пришёл в форму свою, что целыми днями только грустнячишь, кислячишь и ждёшь, чтобы тебя пожалели. Такое может быть, но тогда, в таком случае, ты закончишь, как и многие, не достигнув своей цели и не осуществив свою мечту. — Марина смотрела на Володю и ждала, что он скажет теперь на её слова.
— У меня были и мечта и цель. Теперь их нет, — вздохнув, с горечью ответил Лобов. — Теперь всё в прошлом и неосуществимо.
— Да?
— Да…
— А ты не пробовал изменить себя и свои мечты и цели? Что ты, как баран, упираешься? Заладил одно и то же.
— Слушай, Марина, а тебе какая выгода от этого? Что ты со мной возишься, как с ребён-ком? — повернув голову в её сторону, спросил он девушку.
— Потому что ты и есть ребёнок! Самый что ни на есть настоящий.
От этих слов Владимиру стало обидно. Они, как нож, резанули душу. Ещё никто его не называл в двадцать три года ребёнком. Он опустил голову и, пыхтя и громко вздыхая, нехотя согласился. Девушка взяла его под руку.
— Подожди. Сейчас. Боязно немного, — по телу пробежала дрожь.
— Всё хорошо. Я рядом. Не бойся… Вот так…
Владимир встал, и некоторое время стоял, привыкая к новым ощущениям.
— Странно, непривычно и непонятно.
— Что именно?
— Не могу привыкнуть к новым ощущениям. Мне кажется, сейчас вот открою глаза и увижу мир вокруг себя, — Володя громко вздохнул. — Я хочу сесть.
Володя и Марина сели. Она продолжала держать его под руку, а он повернул теперь голо-ву туда, где должно было быть окно.
— А вон там находится окно, — сказал Володя, кивая головой.
— Так и есть. А как ты догадался?
— Не знаю, сам удивляюсь, как это у меня происходит. Я иногда вижу размытые границы объектов. Вот и сейчас такое было. Окно закрыто кстати.
— Невероятно! Как?.. Открыть?
— Ну, это просто. Воздух не тянет, и свежести нет. Да, открой, хочется свежего воздуха глотнуть.
Марина убрала руку, и он услышал звук открывающегося окна. А в следующую минуту повеяло свежестью. Стало легче дышать.
Владимир сидел, задумавшись, поставив локти на колени и уперев кулаками подбородок. Ему предстояло заново учиться делать всё то, что он раньше умел. Но без помощи посторонних он не сможет этого сделать сейчас. И для начала надо научиться чувствовать пространство и обслуживать себя самому. Предметы, которые находились поблизости, ему удалось запомнить и точно определять расположение.
— О чём думаешь? — спросила Марина, садясь рядом.
— Да так, ни о чём, — ответил Володя, распрямляя спину.
— Нет, ну я же вижу, что что-то не так.
Вздохнув глубоко, молодой человек признался девушке в своих мыслях.
— Всё будет хорошо. Постепенно ты всему научишься. Главное не опускать руки и не сдаваться. Володя, ты сильный. Ты справишься. Верь в себя, в свои силы, и у тебя всё полу-читься. Не смотри ни на кого.
— Хотелось бы верить, но пока не получается.
Марине надо было уходить. Собрав посуду и пожелав Владимиру хорошего здоровья и настроения, девушка вышла.
В палату ворвался поток тёплого ветра и обдал Владимира. Молодой человек, до этого си-девший с мрачным выражением лица, расправил плечи, провёл ладонью по лицу, ощупал во-круг себя пространство, улыбнулся сам себе и произнёс:
— Прорвёмся.
Потом были процедуры — всё как всегда. Марина несколько раз приходила, делала укол и приносила обед. Они разговаривали в течение дня, перебрасывались короткими фразами, шутили, но она так и не заметила ещё скрытую перемену во Владимире. Да её и невозможно было сейчас заметить. Лишь он сам это чувствовал каким-то непонятным даже для него особым чутьём. Словно кто-то открыл в нём шестое чувство.
На следующий день, Володя решил выйти в коридор и попытаться пройтись по нему. Он встал, опираясь о спинку кровати, держа в руках белую трость, которую ему выдали накануне. Владимир с помощью неё дошёл до двери, споткнувшись несколько раз, а один раз чуть не упал, зацепившись за порог. Он изучал палату и одновременно привыкал к новому своему по-ложению, учась чувствовать пространство, используя недавно открывшееся чувство, отыскал ручку, открыл дверь и вышел в коридор. Очутившись в нём, ему в нос ударил букет острых за-пахов, от которых без привычки немного закружилась голова. Постояв несколько минут, он повернулся налево и пошёл вдоль стены, касаясь её рукой.
Увидев Владимира идущего по коридору одного, медсёстры были немного напуганы. От этого они наперебой стали что-то говорить ему, но что конкретно он не мог понять и разобрать, и лишь потерял только ориентировку. Когда голоса стихли, Владимир спросил:
— Где я нахожусь?
— Это приёмная хирургического отделения, в котором лежат пациенты после операций, — ответил Владимиру голос.
Это не была Марина. И запах духов другой.
— Ландыш, ромашка, лаванда… тонкий аромат у вас духов, — сказал он и подошёл ближе к девушке.
От неожиданности та немного смутилась и слегка испугалась.
— Да… А как вы узнали?
— Сам не понимаю, — признался Владимир, упираясь в стол правой ногой. — Я только недавно узнал, что больше не буду видеть. И вот сегодня учусь ориентироваться на звуки, запахи и какие-то новые ощущения, чувствовать вибрацию предметов. Я уже изучил предметы в своей палате. Знаю, где и что стоит, когда открыто, а когда закрыто окно. А где Марина? — неожиданно спросил он. — Её среди вас нет.
Медперсонал, собравшийся к этому моменту в приёмной, вновь был удивлён и поражён тем, что Владимир безошибочно определил отсутствие человека среди них.
— У неё сегодня выходной, — ответила за всех девушка, у которой был смешанный запах духов. — Простите, Владимир, так вас, кажется, зовут, вы это почему определили?
— Не знаю. Но среди вас отсутствует запах духов, которыми обычно пользуется Марина.
Наступило молчание. Где-то слышались голоса, но они не интересовали Володю Лобова. Он постоял какое-то время, повертел головой по сторонам, прислушиваясь к чему-то. Хотел было двинуться дальше, но почувствовал неожиданно нахлынувшую усталость. Ему захотелось назад в палату. Он разволновался и стал суетиться.
— Я вам сейчас помогу, — девушка, которая вела с ним беседу, взяла его за руку и повела в палату.
Пока шли, она ощущала дрожь всего тела Владимира.
— Вы не волнуйтесь, Володя. Всё будет хорошо. Сейчас вы ляжете, успокоитесь. Это ре-акция организма на ваш первый самостоятельный выход в мир,
Лобов молчал. Он лишь глубоко и часто дышал, чувствуя, как колотиться сердце. Но при-дя в палату, он лёг на кровать и постепенно успокоился. Медсестра какое-то время ещё побыла рядом, проверила пульс и давление, дала успокоительное и вышла, чтобы не мешать пациенту.
Успокоившись, Владимир потянул воздух слегка и не ощутил смешанного запаха ланды-ша, ромашки и лаванды.
— Значит, её нет здесь, — сказал он сам себе.
Полежав немного, он стал проваливаться в дрёму. Уснув незаметно, Владимир проснулся от того, что что-то било по подоконнику. Молодой человек прислушался. За окном шёл дождь. Он был такой силы, что возникало ощущение, что ты находишься на рок-концерте.

Глава 4

Отдыхая после процедур, Лобов сидел возле открытого окна, подставив лицо лёгкому и тёплому июльскому ветру. В больнице он находился уже больше месяца. За последнее время Володя приучил себя ничего не бояться и научился различать одни голоса, запахи и звуки от других. Когда кто-то шёл по коридору, он почти безошибочно мог определить идущего, будь то мужчина или женщина, ребёнок, подросток или взрослый человек. Даже мог угадать обувь, которая была надета на человеке. Вот и теперь молодой человек вслушивался в звуки и запахи, выбирая нужные для себя.
Где-то, во дворе больницы пели птицы, говорили люди, слышался далёкий гул проезжав-ших машин, в воздухе витали смешанные запахи. И Володя чётко отделял одно от другого, не-смотря на то, что всё очень быстро менялось.
Повертев головой в одну и другую стороны, Владимир Лобов вдруг услышал шаги и голо-са. Их было двое. Кто-то подходил к палате. Это были девушка и молодой человек. Её он узнал сразу, это была Марина, а вот её спутник остался для него загадкой.
Марина и незнакомец подошли и остановились перед дверью. Какое-то время была тиши-на, но вот кто-то взялся за ручку и дверь открылась. Владимир повернулся в сторону вошед-ших.
— Володя, к тебе гости, — сказала Марина.
Лобов встал и подошёл
— Здравствуйте! — он протянул руку для пожатия.
— Ну, здравствуй Володя! Это я — Костик! — Костя в ответ протянул свою руку. — Вот и встретились…
— Костя, ты… — только и смог произнести Владимир.
Друзья пожали руки и, обнявшись, похлопали по спине друг друга.
Вихрь эмоций и волнений накрыл всех троих. По лицам молодых людей и девушки текли слёзы, но они не стремились их скрыть. Волнение переполняло души и сердца друзей настоль-ко, что они не могли говорить, а просто молчали обнявшись.
Когда первая буря волнений улеглась, друзья смогли говорить. А Марина, чтобы не ме-шать, тихо и незаметно вышла.
— Когда я узнал, что с тобой произошло, я просто не мог в это поверить, — начал Костя Комаров. — Мне казалось, что это лишь сон. Вот сейчас проснусь, и всё будет как всегда. Встану, сделаю обычные свои утренние дела, выйду на улицу и встречу тебя. Но… Но реальность оказалась жёстче. Никто не думал, что всё вот так произойдёт.
Друзья сели на кровать. При этом Костя старался помочь Володе.
— Да, — протянул Володя, — я тут уже больше месяца. Когда узнал, что со мной произо-шло, я испугался, в первую очередь, почему-то за себя. В голову лезли различные мысли. Ничего не хотел. Даже есть. Думал, порой о смерти, о ненужности своей в данном положении никому. Даже ревел, как ребёнок, жалея себя. Спасибо Марине, она вытащила меня из депрессии, — он улыбнулся. — Теперь вот ничего вроде. Прихожу в себя, оправился. Привыкаю к своему новому положению. Учусь всему заново. Уже свободно хожу по коридору, почти свободно улавливаю изменения вокруг. Ну, а как там мама с папой? — спросил Владимир.
Константин молчал. Он столько раз прокручивал в голове слова, которые собирался ска-зать Владимиру по поводу его родителей, но сейчас его что-то останавливало. Может быть, возможная непредсказуемая реакция друга на сообщение о плохом самочувствии его матери и отца. Ведь Костя не мог знать и предугадать, как отреагирует Лобов, узнав всё, что произошло с дорогими и близкими ему людьми.
— Костя, говори, как есть, не томи. Всё плохо? — допытывался он друга, но тот молчал. — Значит плохо, раз молчишь… — Владимир встал с кровати и подошёл к окну.
— Да, Володя, — наконец проговорил Костя, подходя к другу, — плохо. В тот же день, твою мать отвезли на скорой в больницу. Она чуть с ума не сошла. Её выписали совсем недав-но, но она держится только за счёт лекарств, сильнодействующих успокоительных. А отец пока держится, но вот-вот начнёт пить. Буквально за сутки он превратился в старика. Тебе не сообщали, потому что не хотели делать ещё хуже, понимая, в каком состоянии ты находился.
Говоря всё это, Константин буквально выдавливал каждое слово. Он видел, как от переживаний меняется выражение лица Володи. Губы то искривляются, то сжимаются, а то возвращаются в своё исходное положение. Тот готов был заплакать от бессилия, но сдерживал себя.
— А почему никто не пришёл ко мне раньше? — голос Владимира дрогнул.
— Извини, как только я узнал, хотел приехать к тебе, но мне сказали, что пока не стоит. А на днях я позвонил и мне сказали, что можно навестить тебя. Я всё бросил и сегодня к тебе рванул. Я бы в первый же день, если можно было бы, к тебе поспешил.
Друзья стояли рядом и молчали. Да слова и не нужны были в эту минуту.
Ой! — спохватился Костя. — Я же тебе гостинец принёс.
Владимир услышал открывающуюся «молнию» и шуршание большого пакета.
— Тут яблоки, апельсины, груши, сок… — Константин достал содержимое пакета. — Ку-да тебе это всё положить?
— Куда-нибудь, — безразлично ответил Владимир, подошёл к кровати, немного постоял и сел на неё.
— Я тебе в тумбочку всё положу.
— Хорошо, — и вновь безразличие. Мысли о родителях, об их состоянии здоровья овла-дели молодым человеком полностью. Владимир упёр кулаки в подбородок. Его лицо помрачне-ло и приобрело серый оттенок.
— Эй! Ты чего, Володя?! — спросил Комаров, уловив настрой друга. — Это ты из-за ро-дителей так?
Тот кивнул.
— Вот блин! — Костя немного помолчал, потом сказал, присев рядом и обняв Владимира. — Не переживай ты так. Всё будет хорошо. Тебе сейчас главное самому поправиться. А за ро-дителей не беспокойся. Будут выписывать, все вместе приедем.
Чтобы взбодрить Владимира Константин стал рассказывать о своих делах, о том, что про-исходит в их дворе, и вообще обо всём новом и интересном, чем интересовался Владимир. Го-воря обо всём, ему удалось на время поднять настроение своему другу.
Видя, что друг перестал волноваться, Костя успокоился сам. Бросив взгляд на часы, Кома-ров произнёс:
— Володя, времени уже много, мне пора.
— Хорошо. Давай, — ответил Владимир.
— Володя, не переживай. Всё будет хорошо. Ты главное сам выздоравливай. — Костя взял руку друга и ладони сжались в крепком пожатии.
Расставаться не хотелось, но нужно было идти. Простившись с Владимиром Комаров ушёл.
С вечера Володя долго не мог уснуть, прислушиваясь к шелесту занавески и к дуновению ветра, а затем, когда раздался гром и пошёл дождь, слушал его и вспоминал моменты своего детства, когда он, будучи школьником, играл с друзьями во дворе. Невольно на глазах выступали слёзы, но Владимир не стремился быстро их вытереть, ему было приятно.
Мысли о родителях не давали покоя и проносились стремительно одна за другой. Больше всего его волновало здоровье матери. «Как она там? Неужели теперь она до конца жизни будет принимать лекарства? Хорошо, что отец держится, не сорвался, как многие. Что теперь будет со всеми нами? И почему это случилось? Кто поможет? Родственники далеко. Даже если кто-то и согласиться помочь, чем они помогут? Сидеть целыми днями рядом не смогут, да и не будут. У всех свои дела, заботы. Кто поможет маме с отцом?» — так думал Владимир.
А дождь продолжался: то затихая, то обрушиваясь потоком с новой силой. Всё это Володя слышал сквозь открытую форточку.
Наконец его сморил сон и он уснул. Во сне Владимир видел себя маленьким мальчиком, играющим с друзьями. Они играли в их любимом дворе. Вот кто-то упал и разбил себе нос и коленку. Упавшего не видно, но по голосу можно узнать Костика.
Далее картина меняется и Володя уже не маленький мальчик и даже не школьник, а сту-дент. Они с другом Костей сидят на их любимой скамейке, разговаривая, едят мороженое и смотрят, как другие дети играют в песочнице и бегают друг за другом.
Ещё мгновение и вновь другой сон. Владимир дома, рядом мама и отец. Они сидят в зале, смотрят какой-то концерт по телевизору и о чём-то разговаривают. Разговор заглушается гро-мом непонятно откуда взявшимся. И Володя просыпается. Он даже подскочил на кровати сел.
Вокруг тихо и спокойно. Ещё только раннее утро. Дождя и грозы не слышно. Значит приснилось. Он снова лёг, успокаиваясь и засыпая.

Глава 5

Наступил день выписки.
Накануне вечером Владимир никак не мог уснуть. В голову лезли разные мысли. Но больше всего он представлял встречу с родителями. Как это всё будет происходить?… Заплачет ли мать, и что скажет отец? Увидят ли в нём, Владимире, изменения или нет?
Лишь к глубокой ночи ему удалось уснуть. Спал он спокойно, ничего его не тревожило.
А утром, после завтрака, Владимир стал собираться. В палате у него были только необхо-димые вещи, поэтому сборы не заняли много времени.
С самого утра на небе не было ни облачка, солнце спокойно и плавно всходило, лёгкий и прохладный ветер, вздувая занавеску, освежал и радовал, бодрил тело, поднимал настроение. И хотя Володя не видел, как наступает новый день, он всё чувствовал. Свободная от основной ра-боты Марина, помогала Лобову.
— Как настроение? Волнуешься? Переживаешь?
— Да, волнуюсь, есть немного, — ответил Володя.
— Не волнуйся. Скоро ты будешь дома, — Марина положила свою руку на плечо Влади-мира. — Самое главное, что все живы и здоровы.
— Ну, это как посмотреть. Я имею в виду здоровья. — Володя глубоко вздохнул и повер-тел в руках трость. — Вот я, вроде бы здоровый человек, а ничего не вижу.
— Это неправда, — возразила Марина. — Ты видишь сердцем. У тебя открытая душа. Если бы этого у тебя не было, помог бы ты мне тогда на дороге? Да, ты потерял зрение, но приобрёл новые возможности. И этим надо воспользоваться. Хотя бы попробовать.
— Наверно ты права, Марина, — взяв её ладонь в свою руку, Володя дотронулся до неё губами.
Девушка пришла в смущение, но руку не убрала, а провела по спине сверху вниз.
— О, пока есть время, я принесу твои вещи. Всё равно я пока свободна.
— Благодарю, не стоит, — попытался отказаться Владимир.
— Да мне не тяжело. Давай… — настаивала Марина. — Всё равно мне пока делать нечего. Сейчас принесу твою одежду.
Марина поспешно вышла. Владимир услышал удаляющийся быстро цокот каблучков. В палате было свежо и по-летнему прохладно. Никакие дурные мысли не беспокоили кроме од-ной: «Как теперь жить дальше?»
Вскоре вернулась Марина с одеждой.
— А вот и я! — открывая дверь, сказала она радостно.
— Так быстро? — удивился Володя.
— Да. А что?
— Нет. Ничего.
— Давай собираться, — Марина аккуратно достала одежду и разложила её на пустой кро-вати.
— Давай.
— Чем теперь думаешь заняться дома? — спросила Марина Владимира, помогая собирать его вещи, которых было немного, и только самое необходимое.
— Пока не знаю. Но поваром, как мечтал, уже не стану. Это точно. Но и сидеть дома, сло-жа руки, не буду, — ответил Владимир, — найду что-нибудь по душе.
Быстро уладив все дела, Володя ждал, когда за ним приедут, и он отправится домой. Как же он соскучился по нему, по его уюту и теплу, по вкусной маминой еде, по двору, в котором бегал мальчишкой и вырос, по друзьям и знакомым. Ведь за полтора месяца, что Владимир провёл в больнице, он практически отвык от прошлой жизни.
Марина посмотрела на часы и сказала:
— Ну вот, скоро Костя приедет, и вы поедите домой. Там тебя давно уже заждались.
Володя закивал и глубоко вздохнул, вспомнил родителей.
— Не переживай, всё будет хорошо. Надежда Валентиновна поправилась. Я узнавала. Она дома уже давно. Конечно, теперь здоровье её не то, что прежде, но лекарства не принимает. И это всех радует. Отец повеселел, за бутылку не взялся. Всё для тебя в квартире обустраивает, чтобы удобнее было.
Говоря это, Марина видела, как у Лобова изменился весь его облик. Плечи расправились, лицо посветлело, наполнилось радостью и жизнью счастливого человека. От него стала исхо-дить такая энергия, от которой хотелось сделать что-то необычное, не беря ничего взамен.
В коридоре послышались голоса. Их было несколько, и они приближались.
— Вот он, наш герой! — входя в палату, воскликнул Костик. За ним прошли отец и мать Володи.
— Володенька!… — только и смогла сказать женщина. — Сыночек!… Миленький!…
Надежда Валентиновна несла букет цветов. Но как увидела сына, не выдержала и разры-далась, бросившись к сыну и обняв его. Букет упал, но его подняла Марина и положила на тум-бочку, а сама незаметно удалилась.
За Надеждой Валентиновной обнял сына и отец Илья Семёнович.
— Ну, тише, тише, всё хорошо, — успокаивал Владимир родителей. Хотя у самого слёзы лились ручьём. Всё его тело дрожало, как и у отца с матерью.
Костик не мешал этой встрече. Он сам еле сдерживал себя, чтобы не разреветься, как мальчишка. И, отойдя к окну, стал смотреть в него, подставив лицо ветру и солнцу.

***

Такси двигалось по шоссе, везя четырёх пассажиров. В салоне из магнитолы негромко звучала музыка, в открытое окно со стороны водителя врывался ветер, обдавая прохладой. На переднем сиденье расположился Костик Комаров, а сзади семья Лобовых. Пассажиры разгова-ривали между собой, обсуждая новости и дела.
Надежда Валентиновна одной рукой держала сына за руку, а второй прижимала его к себе и не отпускала. Ей казалось, что если она сейчас его отпустит, то произойдёт что-то ужасное или трагическое и она потеряет Владимира навсегда. Володя в это время слушал окружающих и улавливал малейшее изменение в голосе говоривших. А негромко игравшую музыку он как бы отбрасывал как ненужный мусор.
— Ну вот, ещё немного и будем дома, — сказал Илья Семёнович.
— Да, сынок, скоро уже наш дом, — Надежда Валентиновна крепче прижала Владимира.
— Да, Володька, отдохнёшь, примешь ванну, выпьешь чашечку кофе… — подражая голо-су Папанова, проговорил Костик.
Машина остановилась на светофоре, а когда загорелся зелёный свет, проехала несколько метров и повернула на право. Через какое-то время водитель сбавил скорость и остановил ма-шину.
— Я расплачусь, — Комаров достал из внутреннего кармана пиджака портмоне и отдал водителю нужную сумму.
Пассажиры вылезли из машины, забрали вещи и направились к подъезду. Надежда Вален-тиновна, держа за руку Володю, вела его. Мужчины пошли вперёд. Вдруг Владимир Лобов остановился.
— Ты чего, сынок? — удивилась мать. — Устал?
— Нет, ничего, мама. Запах родного двора почувствовал, — Володя покрутил головой, вдыхая воздух.
На глазах Надежды Валентиновны навернулись слёзы. Её сын теперь никогда не сможет видеть окружающий мир во всей его красе и многообразии красок. Жёсткий ком подступил к горлу, но она сдержала себя, вытерев платочком появившуюся влагу.
— Ну что там? — воскликнул отец.
— Сейчас, — обернулась Надежда Валентиновна — вы идите, мы вас догоним.
— Хорошо, только не задерживайтесь, — мужчины вошли в подъезд.
А Владимир и с матерью остался на улице. В это время, кроме них, никого не было ни возле дома, ни на детской площадке. Дышалось легко и свободно. Солнце стояло в зените, припекая. Молодому человеку захотелось пройтись одному. Взяв белую трость удобнее, он отправился изучать место возле подъезда, шаг за шагом продвигаясь то в одну, то в другую сторону, медленно, чтобы не споткнуться и не упасть. На пути попадались небольшие преграды в виде камней, ямок и бордюров со скамейками. Потом перешёл дорогу и направился вглубь двора, вспоминая детство.
Он нашёл старое дерево, постоял рядом, дотронулся ладонью до шершавой коры и произ-нёс:
— Здравствуй, милый двор и ты старое дерево! Я вернулся. Увы, теперь я не вижу глазами ни вас, ни весь прекрасный и чудесный мир, в котором живу я и близкие мне люди. Не вижу солнце, которое дарит всем нам тепло и радость. Но я всё равно вижу. Мне в этом помогает моё сердце. Я вижу сердцем. Это оно указало мне путь к вам.
В теле почувствовалась усталость от нахлынувших чувств и воспоминаний. Внутри всё смешалось. Найдя скамейку, на которой они с Костей любили сидеть, Владимир сел на неё, по-ложив рядом трость. Подошла Надежда Валентиновна и села рядом. Когда Лобов прогуливался, она не мешали ему, понимая, что это необходимо для самого Владимира.
— Володя, пойдём домой, — сказала мать, — нас там уже заждались папа с Костей.
— Хорошо, мама. Сейчас только отдохну немного.
— Хорошо, отдохни.
Они посидели ещё немного, ожидая, когда пройдёт усталость у Владимира, и направились к дому.
В квартире их уже давно ждали. Накрыли по случаю выздоровления Володи Лобова стол.
— Мы тут с Костей вас заждались. Аж проголодаться успели. Хотели садиться уже за стол и начинать без вас обедать, — шутливо сказал Илья Семёнович. Но никто не засмеялся и даже не улыбнулся. Шутки не получилось.
Илья Семёнович понял это, и печаль отразилась на его безвременно осунувшемся и поста-ревшем лице.
— Володя захотел погулять просто и пройтись по двору, — ответила Надежда Валенти-новна, помогая сыну.
— Понятно, — мужчина взял сына за руку. — Пойдём, Володя, посажу тебя за стол.
— Хорошо, папа, только так, чтобы мне было удобно взять со стола необходимое, — ответил тот.
Илья Семёнович провёл молодого человека в комнату и усадил за накрытый стол так, как просил Владимир.
Когда всё было окончательно готово, Надежда Валентиновна пригласила к столу. Игорь Семёнович и Костя сели на предложенные места. Сама же хозяйка расположилась возле Вла-димира. Она, как никто другой, никак не могла привыкнуть к тому, что её сын из-за какого-то лихача-придурка стал инвалидом, потерял зрение навсегда.
Отвыкнув от домашний снеди, почуяв запахи приготовленного, Владимир принялся по-глощать всё, что ему подавали, так как его неожиданно одолел голод. А мать смотрела на него и не могла отвести взгляд, и всё подкладывала и подкладывала в тарелку. Она сама практически не ела.
Постепенно общее, накопленное за день напряжение, спало и все расслабились и завели непринуждённый разговор, который не шёл по началу. Говорили обо всём: о погоде, о полити-ке и событиях, произошедших в мире за последнее время, о литературе, о книжных новинках, о музыке. Поговорили о культуре, о её сильном изменении, об извращении и подмене идеалов и ценностей. Затронули даже тему отношений нынешней молодёжи к старшему поколению, к традициям прошлого и настоящего.
Незаметно для всех обед плавно перетёк в вечер. За разговором время быстро пробежало. Никто не заметил, что за окном солнце скрылось за крышами домов и стало садиться в тучу. Поднялся ветер, по небу поползли чёрные тучи, запахло озоном, приближалась гроза.
— Опять ночью будет дождь с грозой, — сказал Владимир, втягивая воздух носом. — Озоном пахнет.
Надежда Валентиновна, Илья Семёнович и Константин посмотрели на Владимира с удив-лением.
— Что там за окном? — спросил он, поворачиваясь в сторону окна.
— Поднялся ветер, по небу плывут чёрные тучи, — сказал Костя. — Действительно при-ближается гроза. Но как ты определил? — удивлённо спросил он.
— Секрет фирмы, — улыбнулся Владимир и попросил налить ему ещё чая. — Честно го-воря, я и сам не могу толком объяснить это. Я просто чувствую и всё.
Илья Семёнович налил сыну чай и положил ещё один бутерброд на тарелку.
Владимир сделал глоток и, взяв бутерброд, положил его прямо на тарелку, не промахнув-шись, перед тем откусив небольшой кусочек. Пожевав и проглотив, продолжил:
— Я иногда вижу силуэты, очертания предметов, но в основном я не вижу, а чувствую, осязаю окружающий меня мир. Когда сплю, вижу цветные сны.
— А что ты видишь в них? — заинтересованно спросил Костя, делая глоток.
— В своих снах я вижу детство. Иногда снится ерунда, но чаще детство и наш двор.
Надежда Валентиновна, не скрывая чувств, всплакнула и вытерла слёзы ладонью. Не заметив, она задела пустую тарелку при этом и уронила её на пол. Та со звоном упала, но не разбилась, лишь крошки, которые были на ней, разлетелись в разные стороны. Надежда Валентиновна поспешила поднять её, извинившись.
Наступило молчание. Каждый подумал о своём. Костя посмотрел на часы и сказал:
— Ой! Времени уже сколько… Засиделся я тут у вас. Пора и честь знать. Да и вам и Воло-де отдыхать надо.
Надежда Валентиновна и Илья Семёнович посмотрели на висевшие, на стене, часы. Те показывали седьмой час вечера.
Владимир отодвинул от себя пустые чашку и тарелку и спокойно сидел и вслушивался в происходящее вокруг него. На него навалилась усталость и тень печали легла на лице. Ему за-хотелось остаться одному, но он не стал покидать собравшихся, считая это невежливым по-ступком по отношению к ним.
Надежда Валентиновна посмотрела на сына:
— Володенька, ты устал. Сейчас я провожу тебя в твою комнату, и ты будешь отдыхать. Мы только проводим с тобой Костю.
— Ничего, мама, всё хорошо, — говоря это, Владимир устало вздохнул.
Надежда Валентиновна принялась собирать со стола, а Костя и Илья Семёнович стали по-могать. Женщина относила посуду на кухню.
Когда всё было убрано, Костя попрощался с Владимиром и его родителями и покинул квартиру.
Владимир остался один в комнате. Мать пошла мыть посуду, а отец готовить постель для Владимира. Сидя в кресле, он слышал, как на кухне шумит вода, и тарелки стучат одна об одну, когда их ставили в сушилку. Ему вдруг стало грустно. Он ощутил внутри себя неуютную пустоту. Володе в этот момент почему-то казалось, что Костя сейчас не просто ушёл, а бросил его, предал, и больше никогда не придёт.
— Володя, пойдём, я приготовил тебе постель, — раздался голос отца, от которого Влади-мир вздрогнул, не ожидая услышать его.
Володя очнулся от своих мыслей. Вместе с пустотой вновь пришло безразличие.

Глава 6

Ночь прошла спокойно. Владимир быстро уснул и не просыпался до самого утра. Сон был крепким и без сновидений. Даже гроза не смогла потревожить молодого человека.
Проснувшись, Владимир не спешил вставать. Да ему и не хотелось этого делать. Мягкая и удобная постель, от которой он отвык, окутывала своим теплом. Лёгкая дремота обволакивала и не отпускала. Сквозь неё он услышал голос матери. Спокойный, мягкий и тихий. Она с кем-то разговаривала по телефону.
В голову вновь стали лезть разные мысли о будущем, о родителях, о друзьях, о предатель-стве близкими и дорогими людьми, которое часто возникает тогда, когда человек попадает в беду и ему нужна помощь. Злость и ярость захватили всего его.
Сжав кулаки, молодой человек несколько раз с силой ударил по постели и снова стал ду-мать о самоубийстве. Ему вновь стало казаться, что в том положении, в котором он оказался волею судьбы, Владимир стал никому не нужен, а для родителей превратился в обузу. Теперь Лобову постоянно требовался помощник. Что-то подать, принести, унести, самого привести, отвезти. Даже в элементарном обслуживании себя нужна помощь. Вчера в этом помог отец. Сейчас он на работе. И кто поможет? Мама? Нет… Маму Владимир просить не будет. Неудоб-но и стыдно как-то. В больнице, казалось, в этом плане было проще. Там люди просто выпол-няют свою работу.
А в туалет уже хотелось. И тут Володя взвыл от отчаяния. На его крик прибежала Надежда Валентиновна.
— Ты чего, Володенька? — испуганно спросила она.
— Всё хорошо, мама, я просто немного испугался, — ответил Володя.
— Мне показалось, ты кричал. Что тебя напугало?
— Дурной сон, — сказал Володя, но Надежда Валентиновна не поверила сыну, потому что заметила в его движениях необходимость справить малую нужду.
— Ты хочешь в туалет? Вставай. Я помогу тебе.
Терпеть далее не было мочи, и Владимир отбросил одеяло, сел, а потом встал, протянул руку матери, которая отвела его в туалет, в ванную и включила воду, а сама отправилась на кухню.
Так начался его первый день жизни дома после больницы.
Пока Владимир умывался, Надежда Валентиновна успела поставить приготовленный зав-тра на стол. В этот момент сын позвал мать. Она привела его на кухню и помогла сесть. Подо-двинув к нему тарелку с едой, попыталась кормить, но Володя взял сам ложку и стал есть. (Вчера вечером, прибывая в радостном настроении, женщина не заметила, что Володя ест самостоятельно. Да и никто не обратил на это внимания). И вот теперь, когда они были только вдвоём, это стало заметно.
К горлу женщины подступил ком и встал там, а на глазах появились слёзы. Она порывисто встала и отошла к раковине. Владимир почувствовал, что что-то происходит не так и спросил:
— Мама, что случилось? Ты плачешь?
— Нет, всё хорошо, Володя. Всё хорошо, — она подавила в себе ком и слёзы, но голос вы-дал её. И не сдерживая себя, Надежда Валентиновна разрыдалась.
Она бросилась к сыну, обняла его, прижала к себе и заговорила быстро, прерывисто:
— Как же так, сынок? Володенька…
— Мама, ты чего? Всё хорошо. Я дома, — он перестал есть, положил ложку и, повернув-шись, обнял её.
— Да, но ты ведь ничего не видишь!… Тебе теперь нужна помощь… Как ты теперь бу-дешь?… Теперь придётся оставить учёбу…
Они сидели некоторое время обнявшись, Владимир слушал причитания матери, и это вол-новало самого Лобова всё сильней и сильней. Как же хотелось в этот момент встать и уйти. Взять и пойти, куда глаза глядят. В его груди кипела, взрывалась буря своего собственного бессилия. Он почувствовал озноб во всём теле. По спине пробежали мурашки. Холод прошиб с головы до ног.
Надежда Валентиновна почувствовала состояние сына. Она перестала плакать, вытерла лицо.
— Ничего, всё хорошо. Это я так… — она почувствовала слабость в себе. Ноги как-то сразу стали ватными.
Надежда Валентиновна поняла, что разволновалась сама и разволновала сына, и выруга-лась про себя. Посмотрев на Владимира, увидела, что он не ест.
— Ешь, Володенька. Сейчас чай пить будем с пирогом. Пока ты спал, я испекла пирог.
— Не хочу, — ответил он и встал.
Пошарив руками вокруг, Владимир не нашёл никакой опоры кроме стены, стал медленно двигаться вдоль неё. Память рисовала очертания кухни и квартиры, но, не смотря на это, он натыкался на что-нибудь, ударяясь при этом. Надежда Валентиновна поспешила помочь сыну, порывисто встав, но ноги не слушались. Когда поднималась, больно ударилась рукой о стол, уронив стул. Тот с грохотом упал на пол.
Владимир остановился и обернулся на этот грохот. В этот момент женщина взяла его за руку и повела.
— Тебя отвести в твою комнату?
— Да, — спокойно ответил Владимир.
— Хорошо.
Она привела его в комнату и усадила в кресло. Увидев неубранную постель, стала убирать. Вовремя этого занятия пришло спокойствие. Тело вновь стало упругим и налилось силой. За окном кричали дети, слышались голоса людей, звук проезжающих машин, лёгкий ветер проникал в комнату и ласкал, окутывал собой, от чего становилось приятно и легко на душе.
Володя сидел в кресле, не шевелясь. Мысли проносились стремительно и обжигали, прон-зая собой. Они заставляли его думать о будущем, о том, что делать дальше… Было два выхода. Простой и лёгкий: сдаться, опустить руки, сидеть только дома и ничего не делать и стать обу-зой для родителей. Второй: жить обычной жизнью обычного человека, с радостью встречая но-вый день, бороться и преодолевать преграды, решать проблемы, которые встают на пути. И ес-ли с первым не возникало никаких вопросов, то во втором случае был вопрос: как всё осуще-ствить? От всех этих мыслей стало тоскливо и грустно ещё больше, чем это было вчера и сего-дня утром.
Надежда Валентиновна в этот момент посмотрела на сына и, увидя его печально-грустное лицо, забеспокоилась, поняв, её сын, думая о чём-то, глубоко переживает. Ведь все его мечты, все его планы, все надежды и вообще всё рухнули в один момент. И теперь ему надо строить свою жизнь заново, с нового чистого листа. Безусловно, учёбу придётся бросить, работать он навряд ли сможет, да и кто будет и захочет помогать с трудоустройством. А тем более сейчас, когда и здоровому-то человеку трудно найти работу по специальности. А тут инвалид, да ещё слепой.
Она присела рядом с сыном. Сидя в кресле, он чувствовал и слышал всё, что происходило сейчас в комнате.
— Мама, а давай пить чай, — неожиданно предложил Владимир.
— Ты же отказался…
— А теперь хочу.
— Давай, — согласилась она. — Здесь будем или пойдём на кухню?
— Пойдём на кухню.
— Хорошо. Он, наверно, уже остыл.
— Ничего.
Взяв Надежду Валентиновну за руку, Владимир вместе с ней вернулись на кухню. Вторую руку он вытянул и, водя осторожно ею, дотрагивался до предметов, которые попадались на пути, и за стену, шёл.
На кухне Надежда Валентиновна подняла стул, убрала со стола недоеденное сыном и по-ставила подогреваться чайник на плиту.
Положив ладони на стол, Владимир повертел головой по сторонам и услышал звук горя-щего газа, шипение чайника, бегущую воду из крана, стук метала о металл. Его лицо оставалось грустным и не выражало ничего, кроме этой самой грусти.
Чайник закипел. Надежда Валентиновна подала приготовленный чай на стол.
— Смотри аккуратно, чай горячий, — предупредила она. — Сахар насыпать?
— Да.
Она насыпала в чашку Владимира сахар и дала ему в руки ложечку. Взяв её, он стал раз-мешивать.
— Володенька, что ты такой грустный? Тебя что-то тревожит? Скажи мне, — спросила женщина, беря конфету и вертя её в руке.
— Не беспокойся, мама, всё хорошо, — ответил он и положил ложку на стол.
— Ну, я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Что? Скажи, пожалуйста…
Он ничего не ответил, только глубоко и тяжело вдохнул. Говорить о том, что его беспоко-ило и волновало в этот момент, Владимир не хотел. Мать и не настаивала, понимала, что долж-но пройти время, чтобы сын снова стал жить. Пусть даже эта новая жизнь не будет яркой и насыщенной, как хотелось. Но в глубине души она очень сильно переживала за Владимира. Порой слёзы готовы были градом брызнуть из глаз. Приходилось, скрежетать зубами, до боли в челюстях сжимать их, чтобы не разрыдаться.
Грусть и печаль Владимира были связаны тем, что он решал сейчас для себя как ему быть дальше: сложить руки и сидеть дома или жить обычной жизнью и бороться… И он выбрал вто-рое, но матери пока решил не говорить. Лишь сказал:
— Мама, пошли, погуляем во дворе.
— Но как, Володя? — испугалась женщина.
— Очень просто. Выйдем на улицу, походим. Ты меня будешь сопровождать, говорить, что и где находится. Вчера я только дошёл до площадки и старого дерева. Сам нашёл скамейку. Но всё это было сделано мной по памяти. А мне теперь нужно заново учиться «видеть».
— Хорошо, только чай допьём, — согласилась Надежда Валентиновна.
Попив чая и посидев немного дома, они вышли на улицу и до обеда гуляли во дворе. Было тепло и солнечно. Когда заходили в тень илы выходили из неё, это сразу же ощущалось. Вла-димир с матерью вначале прохаживались возле дома, возле детской площадки, потом дошли до небольшого магазинчика. Вокруг раздавались звуки машин и мотоциклов, кричали птицы, иг-рающие дети.
Несмотря на то, что Владимиру было всё знакомо, он учился заново воспринимать окру-жающее его. Запахи и ощущения вроде бы остались прежними, но что-то в них поменялось для самого Владимира. А что, Владимир пока не определил для себя.
Лобов постоянно расспрашивал Надежду Валентиновну, а она ему отвечала. И, может быть поэтому, молодому человеку было проще узнавать для себя старое новое. Мимо проходи-ли соседи, знакомые, он узнавал их голоса. Они останавливались, разговаривали, спрашивали, отвечали на его вопросы, сетовали, когда Владимир с матерью отходили от них. А сидевшие на скамейках старушки жалели его и говорили об этом прямо. Это раздражало Владимира. Тогда Надежда Валентиновна старалась быстро увести его от старух подальше.
Владимир не понимал и недоумевал. У него тут же возник вопрос: зачем и почему они так живо интересуются его теперешним состоянием и положением? Для чего всё это им надо? Ка-кой смысл и прок в этом? И сам же ответил: никакого. Просто так. Чтобы потом можно было посудачить с соседями. И эта догадка ещё больше приводила к раздражению. Но Володя успо-каивал себя, заставлял переключиться на что-то другое. Иногда это не удавалось сразу, только по прошествии времени. Надежда Валентиновна чувствовала нервозность Владимира по тому, как с силой сжималась ладонь. Она старалась не смотреть на сына, чтобы не сорваться здесь, на улице при всех.
Дома молодой человек закатил истерику. Копившиеся злоба на всех, кто с нескрываемым интересом интересовался и задавал вопросы по поводу его зрения, о настоящим и будущим, выплеснулась теперь.
— Пошла вон! — орал он на Надежду Валентиновну, когда та пыталась поговорить с ним. — Пошла вон! Я не хочу никого слышать!!! Я не желаю ничего!!!! Всё надоело!! Опротивело!!! Никто мне теперь не нужен!!!!!! Друзья?!!! Их нет у меня!!! Они раньше были!!! Понимаете вы это или нет?! Раньше!!!
— Володя,… — попыталась что-то сказать Надежда Валентиновна.
— Ты ещё здесь?! Я же сказал, пошла вон!!! — он нащупал возле себя на диване подушку и запустил туда, откуда он слышал голос матери.
Той ничего не оставалось, как со слезами выбежать из комнаты сына. А тот продолжал:
— Уж лучше смерть! Так будет лучше для всех! И для меня в том числе!!! Кому я теперь нужен!!!
Вторая подушка полетела по комнате, сметая всё, что попадалось ей на пути. Владимир кричал и матерился от собственного бессилия.
— Ну, зачем! Зачем они все смотрели на меня и спрашивали, как и что? Они же не помо-гут, только… — раздалась нецензурная брань. Владимир метался по комнате, натыкаясь на стены, мебель и другие предметы, больно при этом ударяясь. — Так мне и надо уроду!!!
Владимир упал возле дивана, растратив все силы. И только теперь, оказавшись на полу, он ощутил пустоту внутри себя, озноб и холод прошибли всё тело. И не сдерживаясь больше, Володя разрыдался. На звуки рыдания сына мать прибежала в комнату и, увидев его состояние, вошла в ступор. Очнувшись, Надежда Валентиновна на ватных ногах, чувствуя в них слабость, с огромным волнением подошла к Владимиру, присела, и, обняв, стала успокаивать его.

Глава 7

Последующие дни для Владимира стали однообразными и прошли незаметно и в сером цвете. Было такое ощущение, что на голову натянули шапку-ушанку и заставили так ходить. Он никого и ничего не слышал. Матери приходилось по нескольку раз переспрашивать Володю, а он отвечал совсем не то, что у него спрашивали. Порой казалось, что все чувства и ощущения разом пропали, испарились, будто их и не было никогда. Владимир не чувствовал ни запахов, ни вкусов, ни времени. Ему казалось, что его обманывают, что время словно остановилось или текло вяло, как густой кисель.
Делать ничего не хотелось. Несколько раз приходил Константин, который прямым текстом был послан далеко и надолго. Владимир ни с кем не разговаривал. Родители стали отчаиваться, в их душах поднималась паника от одной только мысли, что их сын постепенно сойдёт с ума, прибывая в таком состоянии. Им казалось, ещё немного и придётся вызывать психушку. Надежда Валентиновна только и делала, что глотала лекарства, а Илья Семёнович курил через каждые десять минут.
Однажды вечером, когда уже легли спать, Надежда Валентиновна призналась мужу:
— Боюсь я, Илюша, за Володю нашего, Больно смотреть на него. Сойдёт он с ума скоро у нас… Каждый день всё о чём-то своём думает. Спросишь, не отвечает. Или отвечает, только совсем не то. Настроения у него нет, аппетита тоже. Что делать и как быть, ума не приложу…
— Да, — глубоко вздохнув, ответил Илья Семёнович, — тяжело ему будет теперь. Надо будет его к психиатру свозить, показать. Пусть посмотрят. Может, подскажет что.
Супруги помолчали, прислушиваясь к звукам. Так и уснули.
Наступивший день ничем не отличался от остальных дней. Но всё-таки он не был похож на предыдущие дни. Проснувшись, Владимир почувствовал какие-то непонятные пока для него ощущения. Он вновь услышал запахи, окружающие его со всех сторон. И это странное за последнее время чувство не только не покидало его, но и возбуждало. И снова стало ощущаться время. От чего и почему это всё молодой человек не понимал.
А произошло вот что. Ночью, когда Володя спал, ему приснился странный и страшный сон.
«Вот он бежит по полю, путаясь в высокой траве, которая закрывала его всего с головой. В этом сне Владимир здоров, видит и слышит всё хорошо. Силы на исходе, ноги не слушаются, становясь деревянными, в груди гулко бьётся сердце, готовое вот-вот выскочить из груди. Солнце скрыли тёмные тучи. Поднимается ветер, который сдувает всё и клонит к земле траву и деревья. Сзади вдруг слышен чей-то хохот. Лобов, продолжает бег, не оборачивается, заведомо зная, если обернётся, то потеряет дорогу и потом не найдёт её больше никогда.
А пока Владимир бежит, он знает, куда и зачем бежит, для чего ему это нужно. Сзади вновь раздаётся хохот: холодный, зловещий, леденящий кровь, тело и душу, режущий слух. Он то приближается, то удаляется, то снова приближается. Вот кто-то совсем рядом. Обернись и ты увидишь и коснёшься рукой того, кто хохочет. Но нельзя оборачиваться, не имеешь права, иначе цель исчезнет, испарится.
И вдруг перед ним обрыв, который не перепрыгнуть. Владимир резко останавливается и переводит взор с края обрыва на противоположную сторону, на дно кратера, потом снова на противоположную сторону. Дышит он глубоко и ровно. Но ветер не прекращается лишь стиха-ет на время, а потом снова усиливается. И хохот…
А на противоположной стороне обрыва поле… Спокойное. Нет ничего, кроме ромашек и ровной травы по колено. «Сейчас бы туда…» — думает Владимир. И в этот момент кто-то, словно прочитав его мысли ему отвечает.
— Владимир, противоположная сторона — это твоё будущее. Спокойное, тихое, ровное. Кратер — это тоже твоё будущее, но только всё с вечными проблемами, которые одному тебе не решить. Только с друзьями.
— И что делать? — крикнул Владимир. Спокойно говорить не давал ветер.
— Сейчас тебе предстоит выбрать самому свой путь, своё будущее. Запомни, назад дороги нет. Возвращаться назад ты не имеешь права. Оглянуться, посмотреть, вспомнить, что было, можешь, но только не делай шаг назад, иначе всё потеряешь. Ты должен либо сделать шаг и спуститься либо прыгнуть.
— Хорошо! Но как я прыгну, не разбежавшись?
Ответом был шум ветра. Владимир впервые оглянулся. Никого. Сердце снова заколоти-лось бешено. Цветы манили к себе, но страх не позволял прыгнуть, сковывая всё тело до боли. Спускаться вниз не хотелось вовсе. Зачем ему будущее с проблемами? Оно ему вовсе не нужно. Тогда он принял решение, неожиданное для себя, прыгнуть. «А если сорвусь и упаду?» — пронеслась мысль. Но она тут же исчезла. Потому что не было никакой разницы, сорвётся или пойдёт спокойно.
И Владимир прыгнул. И вновь раздался холодный, леденящий душу, кровь и тело хохот. Ветер бил в лицо, звенел в ушах, а он летел. Полёт казался долгим и бесконечным, время пере-стало существовать. Наконец ноги коснулись земли. Перед Владимиром распростёрлось ро-машковое поле.
Он пошёл по нему, несколько раз оглянулся назад, чувствуя лёгкость в теле».
И в этот момент Володя проснулся.
Сердце колотилось о грудную клетку. Казалось, оно сломает её и выпрыгнет из груди, ли-цо покрывала испарина, а тело было мокрым от холодного пота. Владимир полежал, успокаивая себя, затем позвал мать. Пробуждение вернуло его в реальность. Во Владимире вновь поднялась буря негодования и возникла злость на своё бессилие и беспомощность.
— Как спалось? — спросила Надежда Валентиновна, входя в комнату.
— Нормально, — ответил Володя, протирая лицо руками.
В голосе сына Надежда Валентиновна услышала волнение.
— Тебе приснился плохой сон?
— Нет. С чего ты взяла?
— У тебя голос взволнован, — она провела его в туалет и ванную комнату.
— Не волнуйся, мама, всё хорошо. Сон был хорошим.
— Да. Ну, хорошо. Просто мне показалось…
Володя улыбнулся.
Женщина оставила молодого человека одного. Когда она вводила его в ванну, в нём ещё бушевал огонь и жар злобы и ярости на то, что он видел во сне и на реальное положение. Хоте-лось всё вокруг себя снести, разрушить, сломать, разбить. Когда мать и сын разговаривали, Владимир себя сдерживал, чтобы не заорать на Надежду Валентиновну. Но эта буря, этот ура-ган из тысячи эмоций, которые пронзали с ног до головы и вонзались иглами в каждую клеточ-ку тела и мозга, вмиг утихли, угасли, как только из крана потекла холодная вода и наполнила свежестью комнату, а затем и охладила руки и лицо Владимира.
Успокоившись, Владимир стал думать о будущем. «Всё, хватит… Только идти вперёд и бороться. Я выбрал свой путь!» — вдруг возникла мысль. Захотелось действовать.
За завтраком Надежда Валентиновна спросила Владимира об учёбе, что он вообще наме-рен делать.
— Сынок, я с тобой давно хотела поговорить об учёбе, — начала она разговор.
— Да…
— Что ты теперь думаешь делать, Володя? Может, бросишь учёбу? В твоём положении это очень сложно. Тяжело, — Надежда Валентиновна подпёрла кулаком подбородок и глубоко вздохнула. — Все твои мечты рухнули. Надо что-то другое думать.
— Ничего я бросать не собираюсь, — твёрдо сказал Владимир, нашёл её руку и стал гла-дить её.
— Но как же… — она посмотрела на него, но он не дал ей договорить.
— Мои мечты не рухнули. Они просто остались в прошлом. Я их просто изменю. И всё. Поменяю цели. А желание одно — жить как прежде.
— Но…
— Никаких «но». Решение принято.
Решение Владимир принял, когда умывался. Он не хотел и не желал становиться обузой ни для кого: ни для родителей, ни для родственников, которые живут в другой области и вряд ли захотят в случае чего забирать к себе. Последние скорее отдадут Владимира в какой-нибудь приют, спихнут с рук, так сказать. А этого Лобов не хотел, поэтому как знал случаи, когда са-мые близкие и родные для человека люди становились не просто чужими, а чуть ли не врагами.
Понимая, что к прошлому возврата нет, и не будет, Владимир и принял решение стать не-зависимым и самостоятельным. Толчком послужил приснившийся сон. Да, ему понадобиться помощь посторонних людей пока он будет учиться всему заново и во многих других вещах, например в обслуживании самого себя, но зато многое Володя будет делать сам, без чужой по-мощи, когда всему научится.
— И какие теперь у тебя мечты и желания? — Надежда Валентиновна сделала глоток чая.
— Для начала мне надо заново научиться жить в моём нынешнем состоянии. Это для меня сейчас важно, а потом можно подумать и об учёбе и о работе.
— А ты справишься?… — в голосе матери пробились нотки переживания и сомнения.
— Справлюсь, — Владимир сделал глоток и поставил кружку на стол. Откинулся на спинку стула. — Не сомневайся.
Они позавтракали. Надежда Валентиновна убрала посуду со стола и тут же принялась мыть её.
Туча медленно плыла по небу и, словно нехотя, открывала солнце, лучи которого посте-пенно заняли всё пространство кухни. На душе женщины стало тепло и спокойно от проникновения лучей. Владимир почувствовал то же самое, что и мать, но ещё ему стало радостно от мысли и чувства, что он живёт, что он есть, и, не смотря на своё положение, может и должен принести пользу людям, потому что он в большей степени видит сердцем, чем они.
Вымыв посуду, Надежда Валентиновна хотела помочь Владимиру дойти до его комнаты, но тот отказался от её помощи и стал самостоятельно изучать пространство вокруг себя. Вытя-нув вперёд руки, он медленно стал продвигаться вперёд, стараясь запомнить все предметы, что попадались на пути.
Обойдя одну комнату, вторую, прошёл по прихожей, заглянул в ванную и туалет; и везде, где был, трогал предметы, брал некоторые в руки, изучал их, произнося при этом вслух назва-ния, и ставил на место, запоминая расположение вещей. В изучении квартиры прошло полдня. Владимир ходил медленно и изучал каждый сантиметр: где что стоит и лежит, как стоит и ле-жит. Натыкаясь на преграду, Лобов её долго и основательно изучал. Подойдя к подоконнику, на котором стояли горшки с цветами он ощутил тонкий букет запахов и ароматов.
— Странно, — сказал он сам себе, — раньше я почему-то не слышал их…
Это его удивило. Он постоял некоторое время и, отойдя, сел в кресло. Было хорошо и спо-койно. Теперь Володя знал, где что находится и как расположено.

***

На следующий день его исследования продолжились. Володя попытался самостоятельно выйти на улицу, но мама всё равно страховала его, наблюдая со стороны за действиями сына. Осторожно спускаясь по ступенькам лестничной клетки, он считал их, а на улице, как и в пер-вый раз, почувствовал запах двора, с детской площадки которого доносились голоса детей, ми-мо проходили люди, проезжали машины. Лёгкий ветерок шелестел в листве деревьев, а солнце, которое сегодня чаще обычного было в тучах, даже немного припекало. Всё это Владимир слышал и чувствовал. И был рад таким ощущениям.
Эмоции переполняли Владимира. Невероятный подъём радости от того, что он всё делает сам, волновал молодого человека. Первые шаги по улице были сделаны со страхом и с неуве-ренностью, от чего сердце молотом билось о грудную клетку, а ноги были ватные. Но посте-пенно волнение улеглось, сердце перестало колотиться и Владимир, водя из стороны в сторону тростью, ходил возле дома. Потом он попросил Надежду Валентиновну перевести его через до-рогу, на детскую площадку к старому дереву и скамейке. Несмотря на буйство запахов, он чёт-ко различал их. Даже звуки машин различались им.
Походив возле дома по двору, посидев на скамейке возле старого дерева, Лобов вернулся домой и первым делом утолил голод, который внезапно почувствовал. Потом Владимир отды-хал, сидя в кресле, вспоминая свой первый самостоятельный выход на улицу. И хотя сегодня он всё делал сам, Надежда Валентиновна непрерывно следила за действиями сына готовая прийти ему на помощь, если будет надо. Ведь это был первый самостоятельный выход. Мать лишь говорила, в какую сторону повернуть и что перед ним сейчас будет.
На глазах появились слёзы от переживаний и сочувствия. Но Владимир не стремился вытереть их. Он был счастлив в этот момент.
Отдыхая и вспоминая прогулку-учёбу, Владимир услышал раздавшийся звонок в дверь. От неожиданности Лобов вздрогнул и его воспоминания о сегодняшнем дне пропали, испарились.
— Мама, кто там?! — крикнул Лобов.
— Володя, это к тебе, — ответила Надежда Валентиновна, пропуская в этот момент кого-то в квартиру.
«Интересно, кто это мог быть в такое время?» — подумал Владимир, услышав голоса из прихожей. Один был голосом мамы, второй из-за проезжавшей в этот момент машины мимо дома он не разобрал, но уловил аромат духов с запахом гвоздики как раз в тот момент, когда гость входил в комнату.
— Здравствуй, Володя, — поздоровались с ним. Это была Марина.
— Здравствуй… Марина, — несколько смешавшись, ответил Владимир. — А я думаю, кто в такое время к нам пришёл.
— Да, это я. Выдалось свободное время, и я решила зайти, навестить тебя, узнать, как ты…
Владимир хотел сказать о первых своих ощущениях, чувствах и мыслях, когда оказался дома, но не стал этого делать, не желая обижать Марину. Она одна за ним ухаживала в больни-це так, как ни одна другая медсестра или нянечка.
— У тебя новые духи?
— Да. Вот решила попробовать новый аромат.
— Запах гвоздики. Мне нравится этот аромат. У тебя были духи с каким-то непонятным запахом.
В комнату вошла Надежда Валентиновна.
— Марина, ну что вы стоите, присаживайтесь. Не стесняйтесь.
— Спасибо, — Сделав несколько шагов, Марина села в другое кресло.
Второе кресло, в которое села Марина, находилось напротив окна и было повёрнуто к нему спинкой.
— Мама, приготовь нам чай, пожалуйста.
— Ой, да, конечно.
Надежда Валентиновна удалилась. Было слышно, как на кухне на газовую плиту был по-ставлен чайник, доставались чашки и ложки, шуршали пакеты.
Марина окинула комнату беглым взором. На стене над диваном висели картины (в основ-ном это были пейзажи), на полу лежал пёстрый ковёр, цветы на подоконниках, стол в углу, за которым работал Владимир и компьютер на нём. Напротив располагалась стенка и телевизор.
Всё это Марина осмотрела быстро, на несколько секунд останавливаясь на предметах ко-торые стояли или висели в комнате. Но и этого ей было достаточно, чтобы оглядеть комнату и удивиться в тоже время.
А удивляться было чему. Стоявшая в комнате у Владимира стенка, практически занимая всю противоположную сторону, и была заставлена книгами. Лишь небольшая её часть отводи-лась для телевизора. Посуды в ней никакой не стояло. Только сувениры. Это-то и удивило Ма-рину.
— Удивительно!… — поразилась девушка.
— Что?
— У тебя столько книг я смотрю… Вся стенка ими уставлена.
— Да, много, — Владимир поменял позу.
— И ты их все читал? — Улыбнулась Марина.
— Нет, но многие прочёл, — Владимир тяжело вздохнул.
— Ты чего?
— Печально, я не смогу больше читать… — он ещё раз вздохнул.
Пришедшая Надежда Валентиновна выкатила книжный столик, который стоял рядом с креслом, в котором сидел Владимир, поставила перед сыном, но так, чтобы всем было удобно сесть за ним.
— Ну, вот, скоро и чай будет готов.
Надежда Валентиновна вышла и вернулась с двумя чашечками и блюдцами, расставив их на столике.
— А вы с нами не будите? — задала вопрос девушка.
— Я пока не хочу, — отказалась Надежда Валентиновна. Она просто не хотела мешать молодым, их обществу и беседе. Но марина и Владимир настояли, чтобы женщина присоединилась к ним. И та согласилась. — Хорошо, сейчас принесу и себе чашку.
Женщина отправилась на кухню. Марина предложила свою помощь ей, но та отказалась от услуг. Она всё сделала сама. Принесла ещё чашку и блюдце, захватив сразу заварку и чайник, и налила всем чай. Владимиру и Марине первым. Потом принесла сахар, бутерброды и печенье с конфетами, расставила их на столике и пригласила гостью.
Все расположились за столиком и стали пить чай.
— Я никак не могу свыкнуться с тем, что Володя стал незрячим, — посетовала женщина, делая глоток.
— Ну что ты, мама…
— Да, да, да. А ещё я до сих пор удивляюсь, как Володя так быстро научился различать звуки, запахи, шорохи и вообще какое-либо движение…
— Привыкайте, — Марина положила бутерброд на тарелку и поставила её перед Володей. — Я и сама удивлялась вначале, а теперь перестала. Я привыкла к этому. Это нельзя объяснить. У человека есть скрытые возможности, которые дремлют до тех пор, пока тот не попадёт в экстремальную ситуацию или не потеряет одно из чувств. В случае с Володей — это зрение. Он его потерял, и у него открылись новые возможности и способности.
— Я вижу сердцем, — улыбнулся Владимир, точно кладя руку на тарелку и беря бутер-брод.
— Шутник, — Надежда Валентиновна положила печенье в тарелку сына.
Все посмеялись, а Марина решила перевести разговор на другую тему.
— У вас столько много книг, — сказала Марина. — Я была, честно сказать, удивлена.
Девушка налила себе ещё чая.
— Да, у нас много книг. Володя, — женщина хотела сказать «любит», но сделав паузу, произнесла, — любил читать. Да и мы с мужем читаем. А ему, — она махнула головой в сторо-ну Владимира, — мы с детства читали. Потом он сам начал пробовать. Тогда ведь компьютеров и мобильников не было. Вот и читали. Особенно долгими зимними вечерами. Книги дешёвые были, не то, что сейчас. Невозможно купить.
— Это точно, подтвердила Марина. А сейчас ни то чтобы из-за дороговизны, просто большинство людей книги не читает. Даже помню, ещё компьютеров и интернета не было, а книг мало у кого встретить можно было. Всё больше посуду стеклянную да хрустальную люди в стенки ставили. Тоже мода была.
— По-моему, эта мода и осталась сейчас, — откусил печенье Владимир. — Просто в гонке за новыми технологиями она стала менее заметна, чем была.
— У нас и посуда есть хрустальная. В своё время купили. Но больше конечно книг. Да и Володя покупал и читал, когда уже взрослым стал. У нас даже споры были об их нужности. А теперь не знаю, что и делать-то с ними… Выбрасывать жалко, и отдавать не хочется. Всё-таки приятно когда-нибудь сесть поудобнее и почитать или просто полюбоваться книгами.
— Ничего не надо делать, — сказала Марина, — пусть стоят.
— Пригодятся… — поддержал Марину Владимир.
Незаметно разговор о книгах сменила другая тема — увлечения. Владимир рассказал, что его любимым занятиями в свободное от учёбы и подработки время были книги и кулинария. Он рассказал, как первый раз, будучи ещё школьником, сварил макароны, которые все хвалили, а он сидел и краснел в этот момент, потому что они у Владимира слиплись во время варки.
— Потом были другие блюда, — говорил Владимир, глубоко сидя в кресле, — но слипши-еся макароны я запомню на всю жизнь. А однажды, когда никого не было дома, я тогда учился в восьмом классе, мне захотелось приготовить что-то необычное. И испёк пирог, который, к всеобщему удивлению оказался действительно вкусным.
— Да, помню, мы с Ильёй Семёновичем пришли с работы домой. Открываем дверь, захо-дим, а из кухни запах разносится по квартире. Слышу запах пирога испечённого. Не горелого, а именно испечённого. Попробовали, вкусно. С того момента и пошло у Володи. Но почему-то после школы пошёл учиться не по признанию.
— А с детства мечта быть медиком. Любила всех лечить. Сразу после школы пошла учиться на медсестру. А теперь вот работаю.
За окном вечерело. Как раз в это время Илья Семёнович пришёл с работы, вошёл в комна-ту, поздоровался с гостей.
Взглянув на часы, Марина заторопилась домой.
— Пора уже идти домой. Завтра на смену заступаю на сутки. Надо как следует отдохнуть. Да и вам нужен отдых.
— Да… Работа есть работа, — проговорила Надежда Валентиновна и стала собирать со стола.
Марина немного помогла ей, составляя посуду вместе, а женщина носила. После уборки девушка распрощалась с Владимиром и его родителями, и ушла.

Глава 8

Володя проснулся, когда почувствовал дуновение холодного ветра. В открытое окно веяло прохладой. День давно уже наступил. Это Владимир определил по звукам, доносившимся с улицы.
С кухни долетали приятные запахи, заставляющие почувствовать лёгкий голод и нагоня-ющие аппетит. Владимир встал, нащупал лежащую на кресле одежду, оделся, вытянул руки вперёд и направился на кухню. Увидев сына, Надежда Валентиновна пришла в лёгкий испуг.
— Володя, — она застыла возле плиты, на которой готовилась еда, с ложкой в руках, — что же ты не позвал? Надо было позвать меня, я бы подошла.
— Ничего, всё хорошо. Я должен сам научиться передвигаться в квартире. Смог же я по-завчера пройти сам всю квартиру и не заблудиться в ней. На улице пока невозможно этому научиться. Там нет ограниченного пространства, да и всё постороннее только отвлекает. А в замкнутом пространстве можно научиться ориентироваться и самостоятельно. Что у нас вкус-ненького?
— На завтрак оладьи со сметаной или мёдом, творог с курагой и чай. А на обед борщ и омлет, на ужин будет картофельное пюре с мясом.
— М-м-м-м-м… — Владимир сглотнул слюну и начал искать туалет с ванной.
Надежда Валентиновна поспешила помочь, но сын отказался от её услуг. Он сам доста-точно быстро нашёл всё сам. И в этом ему помогало то, что ещё до травмы Владимир очень хо-рошо запомнил расположение комнат в квартире.
Сделав свои дела, Владимир вернулся на кухню и принялся за завтрак, погрузившись в свои мысли. А Надежда Валентиновна продолжила готовить. Думать ничего не мешало: ни по-сторонние звуки за окном, ни запахи, ни суета мамы.
Пережёвывая оладушек, Владимир почему-то подумал о вступлении в ВОС (Всероссий-ское общество слепых). «Они и с работой помогут, и на мероприятия приглашать будут, и во-обще не оставят одного, — возникла мысль. — Да и сам я не буду дома сидеть, а буду занят де-лом. Надо им позвонить будет». Ответом было внутреннее спокойствие.
Посмотрев на сына, Надежда Валентиновна поняла, что тот о чём-то думает, и спросила:
— О чём задумался, сынок?
— А? Да так… — ответил Владимир. — Вот сижу и думаю о вступление в общество сле-пых. Может, помогут чем. С той же работой. Трудоустроят, может быть, куда-нибудь на своё предприятие.
— А ты работать собираешься?
— Ну, да… А что?
— Но тебе самому помощник нужен, а ты уже работать собрался.
— Но я же не встал вот сейчас и начал работать. Я вообще говорю о будущем. К тому же они и на мероприятия приглашать будут и вообще могут помочь. Я дома постоянно сидеть не буду. Да мало ли что…
— Что ж, вступай. Только вначале позвони и узнай всё точно.
— Ну, это естественно…
На этом закончился разговор матери и сына. Володя выпил чай и, выйдя из-за стола, тут же стал убирать со стола. Осторожно взяв тарелку и кружку, направился к раковине, зная при-близительно, где она находится. В этот свой первый раз передвигался по стенке. Надежда Ва-лентиновна смотрела на него с замиранием сердца и не пыталась помочь, потому что была уве-рена, что помощь будет категорически отвергнута.
Сделав всё правильно и аккуратно, Лобов пошёл к себе, изучая по дороге квартиру. Мно-гое он уже знал и помнил и находил нужные предметы без ошибок. Надежда Валентиновна наблюдала за Владимиром, и какая-то печаль возникла вдруг в душе. Чтобы отвлечься, она продолжила готовить обед.
Немного посидев, Володя решился позвонить в общество слепых и узнать, как можно вступить в него. Попросив мать набрать номер телефона общества, Владимир стал ждать. После небольшого ожидания в трубке раздался приятный женский голос:
— Добрый день. Вы позвонили в общество слепых.
— Добрый день. Меня зовут Владимир Лобов, я хотел бы вступить в общество слепых. Как мне это сделать?
— Нужны две фотографии три на четыре на членскую карточку и членский билет. Пусть их привезут, мы всё сделаем сами, потом только нужно будет расписаться в документах. Но это тоже сделают за вас.
— А как до вас доехать?
Ему назвали адрес. Оказалось, что общество находиться рядом. Всего две остановки на трам-вае доехать.
— Хорошо. Спасибо, — поблагодарил Владимир.
— Не за что.
— До свидания!
— До свидания!
На том конце положили трубку. Владимир сделал тоже самое. Внутри возникла необычная лёгкость, молодой человек ощутил мощный прилив энергии. Он встал с кресла, подошёл к ди-вану и лёг, чтобы немного успокоиться.
Успокоившись, позвал мать. Когда та пришла, рассказал, что необходимо сделать.
— Мама, мне нужно будет сделать две фотографии формата три на четыре, — Владимир по-вернул голову на звук шагов матери, — Я решил вступить в общество слепых.
— Хорошо, только давай мы это сделаем завтра. Сегодня надо дела дома сделать, — был от-вет Надежды Валентиновны.
— Хорошо, — согласился Владимир.
— Ну, я пошла… Ничего не нужно?
— Нет, ничего, иди.
Владимир остался один. Он лежал и вслушивался звуки, доносившиеся с улицы: в шелест листьев, в голоса прохожих и животных, в шум машин. Мысли пробегали одна за другой, пока сознание не окутала дрёма.
За ужином зашёл разговор об обществе слепых. Владимир рассказал отцу, что принял ре-шение вступить в него. Илья Семёнович, как и Надежда Валентиновна, поддержал сына в при-нятии решения
— Правильно, Володя, — Илья Семёнович посмотрел на сына, — может и помощь, какая будет, друзья появятся помимо Костика и Марины. Общаться будете. Это для тебя сейчас глав-ное.
— Володя уже звонил им туда, — опередила мать сына. — Завтра мы едем с Володей де-лать фотографии и сразу в общество, — Надежда Валентиновна посмотрела на сына потом на мужа.
Илья Семёнович кивал в знак согласия, поглощая ужин.
— Правильно, правильно…
На следующий день Надежда Валентиновна вместе с Владимиром отправились в фотоате-лье, а оттуда в общество слепых. Поездка сопровождалась с многочисленными трудностями и сложностями. Теперь приходилось постоянно говорить, где что находиться, как расположено. Спешащие по делам люди изредка и ненароком задевали молодого человека, что заставляло нервничать Надежду Валентиновну, а Владимир, хоть и чувствовал растущую злость, старался не обращать внимания.
Но в целом они добрались до общества слепых неплохо. Попутно Владимир старался за-помнить маршрут.
В ВОС их встретила женщина средних лет, чуть выше среднего роста с приятными чер-тами лица и приятным мягким голосом. Она сама была инвалидом по зрению и являлась пред-седателем общества.
— Здравствуйте, проходите, присаживайтесь, — сказала она, указав на стулья, и села за рабочий стол.
Владимир с матерью ответили на приветствие, поблагодарили за приглашение присесть и заняли места для посетителей.
— Меня зовут Ирина Дмитриевна, я председатель первичной организации Всероссийского общества слепых, — представилась председатель. — Что вас привело к нам?
— Меня зовут Владимиром, — ответил Владимир. — Я звонил вам вчера…
— Да, да, помню. Мне передала секретарь, что вы звонили. — Нина Дмитриевна смотрела на Владимира и улавливала во всём его облике силу и уверенность. — Вы хотите вступить к нам в общество?…
— Да, — коротко ответил Владимир.
— Хорошо. Вы всё принесли, о чём вам говорила мой секретарь?
— Да, конечно, — Надежда Валентиновна открыла свою сумку и достала всё необходи-мое.
Нина Дмитриевна положила перед собой журнал учёта, в который производились записи о вступлении и убытии людей в организацию, раскрыла его и сделала запись, спросив у Влади-мира его имя, отчество и фамилию, а так же дату рождения. Молодой человек ответил на эти вопросы. По просьбе председателя секретарша принесла бланк-карточку для картотеки и зара-нее заготовленный членский билет.
Заполнив документы, председатель общества передала обратно матери Владимира его членский билет и паспорт. Та в свою очередь расписалась за сына.
— Владимир, — обратилась Нина Дмитриевна к Лобову, отложив в сторону журнал, — расскажите немного, пожалуйста, о себе.
Владимир рассказал, как стал инвалидом после происшествия, что он не хочет сидеть до-ма, а хочет быть полезным, хочет найти своё место в жизни.
— Скажите, пожалуйста, — обратился Владимир к Нине Дмитриевне, — а вы помогаете с поиском и трудоустройством на работу?
— Да, конечно. Мы помогаем всем тем членам общества в трудоустройстве, кто может и желает работать и у кого есть разрешение и рекомендации, и нет запретов на работу. Мы со-трудничаем со многими предприятиями города, которые непосредственно к нашему обществу никакого отношения не имеют, но помогают нам с трудоустройством наших людей.
Владимиру называли имена людей, которые были трудоустроены, и организации, в кото-рых те работали.
Поблагодарив Нину Дмитриевну, Надежда Валентиновна и Владимир отправились домой.
Возвращаясь, Владимир радовался. Во всём теле была лёгкость, и чувствовался подъём сил. Казалось вот-вот ещё чуть-чуть, и он побежит. Ведь в нагрудном кармане его пиджака ле-жал членский билет.

Глава 9

Дни проходили за днями. Владимир ежедневно старался что-то сделать самостоятельно. Чему-то научиться.
Несколько раз в гости заглядывала Марина. Владимир был ей очень рад. И неизменно во-время этих встреч они пили чай с тортом, который приносила девушка. Во время чаепития все-гда заходил разговор о прошедших событиях и днях. Рассказывались друг другу новости, анек-доты, шутки.
Марина рассказывала свои новости, как прошли день или дежурство, а Володя говорил о своих достижениях, чему он научился заново. Вместе они радовались его успехам, которые были заметны невооружённым взглядом. И марину это радовало очень. Всеобщая радость перерастала во всеобщий восторг. Им было хорошо находиться рядом друг с другом.
Уходя от Владимира, она всегда желала ему удачи и целовала в щёку на прощание. А он, как настоящий джентльмен, провожал её до двери, считая это своим долгом. Ведь в квартире он ориентировался уже достаточно хорошо
Вечерами вместе с Надеждой Валентиновной Владимир выходил на улицу, и не просто гулял, а учился ориентироваться. Иногда слышались знакомые голоса соседей по дому. Кто сетовал, а кто, не скрывая злобы, говорил оскорбления в спину, но он научился не обращать на это никакого внимания. Злость и ненависть к себе и окружающему его миру исчезли сами по себе после того самого сна, в котором он перепрыгнул пропасть.
Поначалу Надежда Валентиновна старалась пристыдить оскорблявших их людей, но Вла-димир остановил её.
— Не надо, не заводись, мама, — он водил тростью из стороны в сторону, — самой же по-том хуже будет. Да и вообще всё это без толку. Людям, привыкшим жить озлобленными на весь мир, на свою жизнь, не докажешь, что ты нормальный человек и имеешь все права, как и они.
А однажды после такой прогулки, когда Владимир отдыхал дома, к нему неожиданно в гости заглянул Костя.
— Ну, как ты тут поживаешь? — спросил он, присаживаясь рядом. — Давненько мы с то-бой не общались.
— Хорошо всё, — ответил Владимир. — Да, давненько ты ко мне не заглядывал. Как я те-бя послал по известному всем адресу, с того дня и не был. Даже однажды мысль возникла, что обиделся.
— Я не обиделся. Я понимаю всё прекрасно, какой у тебя тогда период был в жизни. Во-лодя, да и ты не обижайся, но мне, правда, было некогда. То учёба, то ещё что-то. У самого мать в больнице лежала. Смотреть надо было. Отец на работе, а я с мамой.
— Всё хорошо, Костик. Может оно и к лучшему, что не приходил. У меня у самого было такое состояние, что не хотелось ничего. Не хотелось ни видеть, ни слышать никого. Даже жить не хотел. На мать без конца орал. И только совсем недавно вышел из депрессии.
— Ну, это ты, брат, напрасно хандрил, — Костя посмотрел по сторонам. — Нет ничего интереснее и замечательнее на свете, чем жизнь. Сам же мне говорил когда-то. Помнишь?
— Помню… — лицо Владимира озарилось улыбкой. — Но когда человек не видит, многое теряется.
Владимир вздохнул.
— Извини, Володя, — Костя положил ладонь на плечо друга, — а может наоборот?
— Что наоборот?
— Ну, может быть, это просто обычное наше заблуждение, когда мы попадаем в трудную ситуацию? Нам кажется, что всё потеряно, мы ничего не сможем больше и опускаем руки, начинаем сами себя жалеть, грустить, а это ещё больше начинает давить на нас и подавляет в конечном итоге. Я думаю, если ты чувствуешь в себе силу, считаешь, что можешь принести пользу людям, значит ничего не потеряно. Да, ты не можешь делать какую-то работу в силу обстоятельств или в силу своего здоровья, но ты можешь делать что-то другое. Даже если ты абсолютно ничего не видишь глазами, зато ты видишь сердцем. А значит, сможешь помочь.
— Возможно, ты и прав.
— Конечно, прав.
Некоторое время друзья сидели молча.
— А я в общество слепых вступил неделю назад. Заново учусь делать всё сам. И многое уже умею, — после паузы сказал Владимир.
— Молодец! — похвалил Костя друга, похлопав по плечу. — Надо только захотеть и бро-сить хандрить, не нагонять на себя сплин.
Друзья говорили и говорили, пока Надежда Валентиновна не предложила пить чай. Вла-димир и Костик с удовольствием согласились.
За столом Костик помогал Владимиру, подавая то печенье, то бутерброд, то насыпал сахар в чашку.
— Что теперь намереваешься делать? — очередной бутерброд лёг рядом с рукой Володи.
— Пока не решил. Но и так ясно, что с прежней учёбой в данном случае придётся завязать. Посмотрим, может общество поможет чем.
Владимир посетовал ещё и на то, что теперь он не может читать, как прежде.
— Теперь всё приходится воспринимать на слух. Если раньше я мог перечитать то, что не понял или не уловил смысла, то теперь надо внимательно слушать, напрягаясь при этом. А это очень сложно и тяжело.
— Послушай, Володя, но сейчас же есть масса устройств и прибамбасов к ним, с помощью которых можно, так сказать, читать книги. Есть программы, которые озвучивают текст. Они просты в использовании. Устанавливаешь их на компьютер и всё.
— Ой, Костя, — с досадой в голосе вздохнул глубоко Владимир, — я не пользовался сво-им компьютером с тех пор, как выписался из больницы. Я про него почти забыл. Знаю, что есть, иногда подхожу и трогаю его, но не включаю.
— Ничего, старик, я тебе всё сделаю, — Костя положил свою руку на плечо друга. — В ближайшее время постараюсь всё достать и сделать.
— Спасибо тебе, Костя.
— Да не за что. Всё будет хорошо. Не сомневайся.
— Я и не сомневаюсь.
— Вот и отлично. Марина не приходила в гости?
— Была несколько раз. Чай пили вместе, разговаривали. Она мне свои новости рассказы-вала, я свои.
— Ну и хорошо. Вот и чудесно, — Костя помолчал. — Хорошая она девушка, добрая. Я ещё тогда, когда ты лежал в больнице, заметил, что она о тебе больше всего беспокоится. Наверно ты ей нравишься.
— Да ну, скажешь тоже, — хмыкнул Владимир, допивая чай.
— А что? — удивился Костя. — Чем чёрт не шутит…
За разговором друзья выпили по три чашки чая, не замечая ни времени, ни количества по-глощаемого.
— Ой, — взглянув на часы, проговорил Константин, — засиделся я у тебя. Пора и домой уже.
— Извини, заболтал я тебя.
— Да всё отлично. Мне приятно было увидеть тебя и поболтать.
Простившись с Владимиром, Костя ушёл.
Оставшись один, Владимир стал думать над тем, что сказал Костя поводу заблуждения и помощи людям. И пришёл к выводу, что его друг прав. Люди в своей массе привыкли жалеть себя и поэтому идут на поводу у ситуации или положения, в котором оказались. А надо сло-мать, разбить возникшие преграды, и тогда они сами исчезнут, лопнут как мыльный пузырь, и жизнь вновь заиграет красками. Что и происходит с ним, Владимиром. Он это понял и теперь не сам подчиняется ситуациям, а ситуации подчиняет себе и возвращается к жизни.
А ещё Лобов подумал на счёт устройств и программ для озвучки компьютера. Он слышал, что незрячие люди пользуются подобными устройствами, но не думал, что когда-нибудь само-му придётся ими пользоваться.
Через несколько дней, как и обещал, Костя принёс Владимиру что обещал и установил на компьютер. При этом он рассказал, какая программа, для чего предназначена, и как с ней рабо-тать.
— Когда будешь работать на компьютере, все твои действия будет озвучивать специаль-ная программа Джавс. Она будет автоматически включаться при загрузке.
Константин нажал несколько клавиш, и Владимир услышал электронный женский голос, который назвал названия клавиш. Потом он сделал несколько операций, которые тоже были полностью озвучены.
— Ну, как? — Костя обернулся.
— Здорово! — воскликнул Володя.
Сев рядом, он попробовал набрать комбинацию клавиш и перейти на рабочий стол ком-пьютера. Но с первого раза у него не получилось.
Костя рассказал Владимиру, что на Рабочем столе находится папка «Звуковой учебник», с помощью которого, тот может освоить работу на компьютере. Так же он объяснил и показал, как правильно её открывать и запускать аудиофайлы
Как только друг ушёл, Владимир стал слушать учебник и тренироваться.
И день за днём, шаг за шагом, Владимир осваивал заново работу на компьютере. В первую очередь он научился включать и выключать его, выучил расположение кнопок клавиатуры и их сочетание. Во всём этом ему помогали упорство и трудолюбие, привитые с детства родителями.
Прошло совсем немного времени, и Лобов стал включать книги и читать их. Жизнь вновь стала приобретать краски и смысл.
Надежда Валентиновна смотрела на труды сына и украдкой плакала. Она естественно, как и любая нормальная мать, переживала и не хотела, чтобы Владимир слышал её плач и вместе с нею переживал и волновался. Илья Семёнович был более сдержанным на чувства. И все свои эмоции умело скрывал, хотя и ему было нелегко.
Костя и Марина приходили к Владимиру как только у них выпадала свободное время. И неважно, стоял солнечный и погожий день или шёл дождь, было тепло или холодно. Он рас-сказывал о своих успехах, и они вместе радовались этому.
— Молодец, Володя. Так и надо… — хвалил Костик в очередной свой приход к другу.
— Я и стараюсь, — ответил Владимир.
За окном сверкнула молния и раздался гром. А через несколько минут с неба хлынул дождь. Ливень был такой силы, что казалось это шумит ветер.
— Ого, ничего себе, какой ветер поднялся! — воскликнул Владимир оборачиваясь на шум.
— Это ни ветер, — Костик посмотрел в окно.
— А что? Дождь?…
— Да, дождь такой.
В этот момент вновь сверкнула молния и прогремел гром.
— Ничего не видно. Даже скамеек и машин во дворе, — Костя отошёл от окна и сел на диван. — Я завтра свободен, если что надо, говори, сделаю.
Владимир глубже сел в своём любимом кресле и вздохнул.
— Надо было бы в общество съездить. Они наверняка обучают шрифту брайля. Сразу бы и записался если что. А маму не хочется просить, она и так переживает всё время за меня и сама устала. А брайль — это такая вещь, что необходима нам как воздух. Может мы с тобой съездим?
— Конечно. Вопросов нет. Завтра с утра заеду и поедем.
Посидев у друга и подождав пока закончиться дождь, Константин ушёл. А пока пережидали, пили чай и разговаривали.

Глава 10

Они расположились за столом в удобных креслах в кабинете председателя общества сле-пых. Секретарь рассказывала молодым людям о системе и шрифте брайля. Владимир внима-тельно слушал, что ему говорили. Как оказалось, ему не нужно будет ездить специально в об-щество или куда-то ещё, чтобы научиться писать и читать.
— Чтобы вам было удобно, и вы не тратили силы и время на дорогу и не беспокоили родных и друзей, чтобы они вас сопровождали к нам, научиться писать и читать текст брайля вы можете дома. Материал и приборы, необходимые для обучения, купите в нашем специализированном магазине, — говорила секретарь, одновременно записывая адрес магазина. — Восемнадцатистрочный прибор и грифель. К ним прилагается диск с обучающей программой. Так же там можете приобрести и другие необходимые товары для изучения шрифта и алфавита брайля.
Константин взял листок с адресом, пробежав глазами понаписанному, и сунул его к себе в карман.
Владимир и Костя поблагодарили секретаря за оказанную помощь. После чего, попро-щавшись, молодые люди покинули общество и направились к автобусной остановке.
На улице было тепло и свежо. Дождь, прошедший накануне, хорошо прибил пыль и оста-вил после себя лужи. Трава на газонах и листва на деревьях сочно зеленела. Владимир знал об этом и расстраивался от того, что не видит всей этой прелести. Костик успокоил его.
— Не переживай ты так. У тебя много того, чего нет у других. Ты видишь сердцем.
— Согласен. Но когда ты видишь глазами окружающий мир вокруг себя — это здорово!
Дождавшись нужного автобуса, друзья сели в него и проехали несколько остановок. Ко-маров помогая Лобову, при этом не переставал следить за окружающими, за их взглядами и ре-акцией.
Выйдя на нужной остановке, они прошли немного назад и свернули в проулок. Костя по-смотрел по сторонам и увидел небольшое здание. Это и был магазин.
— Ну, вот мы и на месте, — сказал он Владимиру. — Сейчас всё купим.
— Вот и отлично.
— Ой, слушай, у тебя деньги хоть есть на покупку прибора и грифеля? — поинтересовался Костя. — А то мы совсем сегодня про них забыли. Проезд-то ладно, там немного надо.
— Есть. Ещё вчера всё приготовил. Всё в сумке.
— Ну и хорошо. Тогда пошли.
В магазине их встретили три молодые девушки-консультанта. Поприветствовав Владими-ра и Костю, одна тут же предложила свою помощь.
— Моему другу нужен прибор для письма по брайлю и грифель. Нам в обществе слепых дали адрес вашего магазина.
— У нас есть прибор с грифелем и диск с программой, по которой ваш друг самостоятельно сможет освоить письмо и шрифт брайля.
Продавец-консультант взяла с полки уже упакованные в полиэтиленовую упаковку при-бор, грифель и диск с обучающей программой и отнесла на кассу.
— А что ещё у вас есть для изучения шрифта? — поинтересовался Владимир.
— У нас есть азбука с рельефными картинками и разборная азбука (сделана она по прин-ципу мозаики).
— Дайте, пожалуйста, азбуку с рельефными картинками, — попросил Владимир.
Продавец подала всё, что попросил Лобов.
Несмотря на то, что азбука была упакована, её можно было аккуратно вскрыть и посмот-реть, а потом также аккуратно запаковать. Но азбуку Владимир раскрывать не стал.
— Будете брать азбуку? — спросила продавец.
— Да, я беру её. Дома всё просмотрю внимательно.
Девушка отнесла азбуку на кассу. Там всё посчитали и назвали сумму. Владимир достал кошелёк из сумки, а Костик расплатился за него.
Уложив всё в сумку и поблагодарив продавцов, молодые люди вышли из магазина и нику-да больше не заходя отправились домой.
Придя домой к Владимиру, друзья почувствовали, что проголодались. К их приходу Надежда Валентиновна уже успела сварить суп, а на второе была приготовлена картошка жареная с котлетами. Ели с большим аппетитом и рассказывали Надежде Валентиновне, как они съездили и что купили.
— Мама, вы с папой тоже можете изучить и освоить азбуку и письмо брайля.
—А нам-то это зачем? Мы ведь не слепые.
— Ну, мало ли что может быть. В любом случае, это поможет нам. Например, вы уйдёте куда, а мне оставите записку, которую я прочитаю и узнаю где вы.
— Но мы тебе и так это скажем, — Надежда Валентиновна подала к чаю конфеты и пече-нье. — Да и не тот возраст, чтобы учиться.
— Бросьте, Надежда Валентиновна!… — поддержал Владимира Костик. — О чём вы гово-рите… Не тот возраст. Помните, как у классика «любви все возрасты покорны». Так и здесь. Учиться никогда не поздно. Да и это вам реально пригодиться. Владимир прав.
Но не смотря на уговоры молодых людей, Надежда Валентиновна сомневалась. И Кон-стантин уловил каким-то внутренним чутьём эти сомнения. Настаивать и убеждать они не ста-ли.
Поблагодарив за обед, ребята отправились в комнату Владимира и принялись разбирать вещи. Вначале всё было вынуто из сумки и разложено на столе. Костик помог Володе распако-вать прибор брайля с грифелем и диском, а так же азбуку и разложил её.
Увидев набор картонных планок с точками в первый раз, он удивился. Выглядели они не-понятно, загадочно, странно и сложно. На некоторых угадывалась знакомая буква, но при вни-мательном осмотре, оказывалось, что это не она, а совсем другая буква.
— Ничего не понимаю… — удивлённо проговорил Костя, укладывая планки в ячейки. — Я раньше слышал про азбуку брайля. Мне казалось, что это обычные буквы, только немного выпуклы, чтобы их слепые чувствовали, а тут точки одни.
— Я тоже так думал, — ответил Владимир, перебирая приборы для письма. — Ладно, ни-чего, разберёмся. Не впервой.
— Это точно.
Друзья улыбнулись друг другу, и Костя включил компьютер, чтобы установить программу по изучению языка и алфавита брайля. Когда тот загрузился, они услышали женский голос, говоривший, что всё готово к работе. Устроившись поудобнее, Владимир с Костей стали слушать.
Компьютерная программа объясняла, что и как правильно надо делать, а Владимир в это время повторял и записывал шрифтом брайля текст. Так начались его уроки по освоению пись-ма брайля.

***

В семье Лобовых это была уже традиция с давних пор, после ужина никто никуда не хо-дил, а находился дома и занимался своими делами. Исключения были только у Владимира, ко-гда нужно было ехать на учёбу или какое-нибудь собрание с друзьями. Но это у него осталось в прошлом.
Вечером, как обычно, все находились дома. Илья Семёнович просматривал газеты, Надежда Валентиновна занималась домашними делами, Владимир был у себя в комнате и от-дыхал, удобно расположившись на диване. В открытое окно дул лёгкий ветер, заходящее солн-це наполняло своим теплом и светом комнату. Володя вслушивался в звуки, которые до него доносились.
В это время Надежда Валентиновна вошла в комнату и поинтересовалась у сына:
— Володя, тебе ничего не надо?
— Включи, пожалуйста, радио, — попросил Владимир.
Надежда Валентиновна выполнила его просьбу. Она подошла к приёмнику и включила его.
Из динамиков полилась приятная классическая музыка, которую Лобов любил. А потом он слушал радиопередачу, в которой рассказывалось о положении незрячих людей в современном обществе, об их правах, о проблемах, с которыми сталкиваются инвалиды по зрению, о законо-дательстве. А в самом её конце приглашённый гость, сотрудник ресторана «В темноте», им была молодая девушка, сделала объявление. Она пригласила слепых молодых людей на работу в ресторан официантами.
— Сейчас я бы хотела обратиться к нашим слушателям, — начала она. — Наверняка нас слушают ни только люди здоровые, но и незрячие, кому надоело однообразие в повседневной жизни, кто чувствует в себе силу и могут трудиться, кто хочет работать, а не сидеть дома, кому надоело делать рутинную работу… Я сейчас обращаюсь именно к слепым людям… Мы приглашаем вас на работу в наш ресторан «В темноте». Приходите к нам. Мы гарантируем достойную оплату труда, полный соцпакет услуг, оплачиваемый отпуск. Но главное, вы будете чувствовать себя нужными и полезными людьми, — гостья программы назвала адрес и телефон ресторана и указала время, в которое можно прийти и пройти собеседование о приёме на работу.
Ведущий программы поблагодарил гостью, они попрощались со слушателями, и на этом передача закончилась.
Весь остаток вечера и полночи Владимир прокручивал в голове услышанное им. Вот то, что ему сейчас необходимо. Вырваться из дома, начать новую жизнь, а главное, быть полезным людям и обществу, как он и хотел.
Он ничего не стал говорить родителям, решил это сделать тогда, когда примет решение.
Все последующие три дня он обдумывал, решал, взвешивал «за» и «против», и, наконец, за ужином третьего дня Владимир сообщил родителям:
— Три дня назад я передачу слушал. В ней передали сообщение о том, что открыт недавно ресторан под названием «В темноте». В него набирают незрячих людей работать официантами. Я принял решение пойти туда работать официантом.
— Ты с ума сошёл, Володя?! — воскликнула Надежда Валентиновна и перестала есть.
— Нет. Я стану официантом, буду работать.
— Нет, ты явно сошёл сума! — Надежда Валентиновна порывисто встала и заходила по кухне.
— Что ты сможешь делать? Ответь мне, — спросил Илья Семёнович.
— Я смогу. Я справлюсь.
— Справится он… — Илья Семёнович бросил вилку и нож, которым резал, на стол.
— Ты же разобьёшь всё! — Надежда Валентиновна села и что-то машинально стала же-вать, чтобы успокоить себя.
— Ничего, я научусь, — стоял на своём Владимир. — Работают же люди телефонистами, массажистами, и при этом не видят ничего, — спокойно отвечал он.
Ещё какое-то время они спорили. Но споры и уговоры не привели ни к чему. В конце кон-цов, родители сдались и решили, будь что будет. Сможет, пусть работает, не сможет — винить некого, сам будет виноват. Но Владимир решил твёрдо.
Быстро поужинав, Лобов встал из-за стола и, взяв пустую тарелку с вилкой, направился к раковине. Всё это сопровождалось полным молчанием. Родители лишь смотрели на сына. Но он всё-таки поставил посуду и пошёл в свою комнату.
Не разбирая дивана, Владимир лёг на него и стал прокручивать в голове произошедший спор. Он понимал, что родители переживают за него, но и отступать назад не думал. Только вперёд, не смотря на преграды и трудности. Сидеть целыми днями дома не было никакого же-лания.

***

На следующий день Владимир позвонил по номеру телефона, который он слышал в ра-диопередаче. В трубке раздался приятный женский голос. По голосу Владимир попытался уга-дать возраст собеседника, но не смог. Им оказалась девушка, которая представилась как Ольга.
— Что вы хотите? — спросила девушка.
— Я звоню по поводу набора незрячих людей в группу официантов. Меня зовут Владими-ром, — голос Владимира дрогнул от волнения. — Скажите, вы берёте слепых людей на долж-ность официантов?
— Да. Сколько вам лет и где вы живёте? — последовал вопрос.
Владимир ответил. Он назвал свои адрес и возраст, рассказал, как просила Ольга, немного о себе. Полную биографию пересказывать не стал, остановился лишь на основном. Девушка слушала и заносила данные в компьютер. В конце беседы она сказала Владимиру:
— Благодарю вас, Владимир. Ждите, мы с вами свяжемся.
— А сколько это займёт времени? — поинтересовался Владимир.
— Дня через три я вам позвоню, — ответила Ольга, сказала до свидания и отключилась.
Владимир, положив трубку, пересел в удобное кресло и стал напевать весёлую песенку. Он просто сиял от радости. Этот звонок, который он сделал через несколько минут после зав-трака, решал в его жизни практически всё. Несмотря на протесты Надежды Валентиновны, Владимир поставил перед собой цель — стать официантом — и сделал уже первые шаги.
— Ну как? — спросила мать, входя в комнату сына. Она слышала часть разговора, специ-ально подойдя к комнате Владимира.
— Сказали, что позвонят дня через три, — ответил тот, потирая руки.
— Позвонят… Жди… Как же…
— Мама, почему ты так говоришь, с недоверием? Всё будет хорошо. Ну да, будут неболь-шие трудности вначале. Я понимаю. Но потом всё будет хорошо. Я в это верю.
— Ой, Володя! Зато не верю я всему этому. Ну, кто будет брать на работу слепого челове-ка в ресторан на должность официанта? Их и так никуда не хотят брать. А тем более в ресторан. Если только на предприятия общества инвалидов по зрению.
— Мам, да не волнуйся ты так. Вот увидишь, я буду работать официантом в этом ресто-ране. И ты ещё вместе с папой придёте к нам поужинать.
— Да ну тебя. Фантазёр, — Надежда Валентиновна махнула рукой и вышла из комнаты.
Она не верила в то, что сын будет и сможет вообще работать, считая всё это обманом, ре-кламой, разводом. Ей казалось, у Владимира не получиться просто быть официантом. Всё-таки в такой работе надо быть достаточно аккуратным, внимательным и осторожным. Мало ли что может быть. Всё это волновало Надежду Валентиновну.
Когда эйфория улеглась и прошли волнения, Владимир, немного посидев, отправился на кухню. Он только сейчас осознал вдруг, что желания одного мало, нужно тренироваться. Поняв всё это и проанализировав, его охватил страх, и Лобов подумал: «А вдруг мама права и у меня ничего не получиться? Может, я и вправду накрутил себе бог знает что…»
Но отступать было уже поздно, да и не привык он этого делать. Сила воли и желания по-бороли волнение и страх, холодком скользнувший по позвоночнику, и Владимир стал трениро-ваться.
Для начала он расставил стулья так вокруг стола, как они должны стоять, когда за столом сидят люди. После чего Владимир одной рукой брал предмет посуды (причём старался брать именно то, что билось) и переносил его на стол и обратно. Второй рукой он с помощью трости определял своё местонахождение на кухне.
Вначале всё получалось неуклюже и неловко. Несколько раз Володя даже натыкался то на стулья, то на стол от волнения и сверлившей голову мысли, что не справиться, и чуть не уронил тарелку на пол.
За всем этим наблюдала Надежда Валентиновна. Она с болью в сердце смотрела на сына, на его старание отточить свои движения до автоматизма.
— Брось ты это дело, сынок, — сказала Надежда Валентиновна, надеясь, что Владимир её послушает. — Всё равно ничего не выйдет. Только зря время потратишь.
— Не брошу! — отрезал Лобов. — Я добьюсь своего.
— Ты посмотри на себя, — продолжала женщина, — ты уже в который раз спотыкаешься о стул, тарелку чуть не уронил…
— Ну и что? Да хоть тысячу раз споткнусь, а не отступлю от намеченного. Пусть даже разобью тарелку или чашку.
— Эх, Володя, Володя… — только и покачала головой мать.
А вечером Владимир даже поругался с матерью так, что до самого утра не разговаривал с ней. Надежда Валентиновна вновь старалась переубедить сына, но бросила эту затею, видя бесполезность своих усилий.
— Ну и чёрт с тобой! — в сердцах сказала Надежда Валентиновна, махнула рукой и пошла делать свои дела.

Глава 11

В следующие три дня Владимир провёл на кухне в упорных тренировках. Он уже больше не натыкался на стол и стулья, а подходил спокойно то с одной, то с другой стороны и ставил стакан или тарелку.
А ровно на четвёртый день в квартире Лобовых раздался телефонный звонок. Надежда Валентиновна подняла трубку, Владимир в этот время был у себя в комнате и слушал музыку.
— Да, хорошо, сейчас позову, ― ответила женщина, когда услышала голос девушки, ко-торая попросила позвать Владимира. ― Володя!
— Что?
— Тебя к телефону.
Владимир подошёл и взял трубку:
— Алло!
— Владимир…
— Да.
— Это Ольга. Мы с вами разговаривали три дня назад. Я обещала позвонить. Вам.
— Да, я помню.
— Мы рассмотрели вашу кандидатуру и приглашаем вас к нам на собеседование. Вы мо-жете к нам приехать?
— Когда?
— Вам удобно будет подъехать к нам сейчас?
— Да.
— Хорошо. Мы вас ждём. Когда приедете, обсудим детали.
— Хорошо.
— Тогда до встречи, — Ольга положила трубку, в ответ Владимир услышал гудки.
Он положил трубку и почувствовал дрожь во всём теле, его ноги тут же стали ватными. Волнение охватило Владимира всего. Дойдя до кресла в комнате, Владимир опустился в него, и некоторое время сидел, успокаивая себя.
— Что случилось, Володя? — Надежда Валентиновна посмотрела на бледное лицо сына.
— Всё хорошо, мама. Меня пригласили на собеседование.
— Куда? В ресторан?
Владимир кивнул.
— Надо собираться сейчас и ехать на собеседование.
— Это безумие, сынок! Ты не справишься. Ну, какой из тебя официант? — Не сдерживая слёз, Надежда Валентиновна расплакалась. Она не пыталась сдерживать себя.
— Мама, всё будет хорошо. Вот увидишь.
Но она не хотела верить и не верила в уверения сына. Надежда Валентиновна села рядом с сыном и обняла его, продолжая плакать. От чего Владимира охватило волнение. Возникло ощущение неуверенности и какой-то беззащитности. Но ведь рядом была мама, которая плака-ла. А он как-никак мужчина, и должен быть сильным. Такому с детства его учил отец.
Стиснув зубы чтобы самому не зарыдать, Владимир слился в объятиях с матерью и повер-нул голову в сторону полок с книгами. Раньше, когда ему надо было успокоиться, он всегда так делал, и это помогало.
Для обоих время замедлило стремительное своё движение. Им стоило большого усилия, прежде чем успокоиться. Первым очнулся Владимир. Волнение ушло само собой, его тело наполнилось прежней лёгкостью, вернулось спокойствие. Надежда Валентиновна тоже пришла в себя и стала помогать Владимиру собираться.
—Сейчас я тоже соберусь, и поедем, — от Владимира лёгкость и спокойствие передалась женщине.
— Хорошо, — спокойно ответил Володя.
Надежда Валентиновна ушла к себе в комнату. Пока она отсутствовала, Владимир Лобов стал мечтать. Воображение рисовало картинки одну краше другой. Он воображал, как на работе обслуживает посетителей, приносит им заказанные блюда, а они пробуют их и не могут угадать состав блюд. И волнение вновь напомнило о себе. Но молодой человек заставил себя, в который раз, успокоиться. Володя вспомнил, как, став слепым, сам первое время не мог определить, что приготовила мама на завтрак или ужин. А ведь так казалось всё легко и просто.
Прошло десять минут, вернулась Надежда Валентиновна, взяла вещи Владимира и они вышли. Дошли до остановки автобуса, дождались нужного, сели. Проехав несколько остановок, через двадцать минут Владимир с матерью были на месте. Их проводили к менеджеру по кадрам и персоналу для беседы.
— Добрый день. Здравствуйте! — мужчина лет тридцати поздоровался и вышел из-за сто-ла.
— Здравствуйте, — в разнобой ответили мать и сын.
Мужчина подошёл к ним и указал на стулья, которые стояли рядом с его рабочим столом.
— Пожалуйста, прошу садиться.
Надежда Валентиновна провела Владимира вглубь кабинета и помогла сесть, сама села рядом.
— Меня зовут Эдуард Петрович Волков, — представился мужчина, занимая своё место. — Вам уже наверно сказали, что я являюсь менеджером по кадрам и персоналу «В темноте»?
— Да, — ответила женщина.
—Будьте добры, представьтесь, пожалуйста.
— Владимир Ильич, — ответил Владимир.
— А я — его мама, Надежда Валентиновна, — женщина улыбнулась.
Оба, и Владимир, и Надежда Валентиновна волновались, но старались скрывать волнение.
— Чай? Кофе? Может, минеральной воды? — предложил Эдуард Петрович. И не дожида-ясь ответа, нажал кнопку на телефоне и произнёс, — Елена Сергеевна, три стакана минеральной воды, пожалуйста.
— Хорошо, Эдуард Петрович, — донёсся голос по громкой связи.
Эдуард Петрович закончил разговор с секретаршей и обратился к Владимиру.
— Владимир, вы хорошо ориентируетесь в пределах помещения? — задал вопрос дирек-тор.
— По квартире да, достаточно уверенно. Сам дохожу до кухни, ванной и туалета и обрат-но к себе в комнату. Свободно нахожу выключатели света, хотя они мне, как вы понимаете, не нужны. Я их нажимаю по привычке, да и родителям свет необходим. — Владимир улыбнулся.
— Хорошо. Я не зря задал вам этот вопрос, потому что у нас жёсткий отбор. Главными критериями для нас являются при приёме на работу незрячего человека — это отсутствие зре-ния: полное или частичное, хорошее ориентирование в замкнутом пространстве, коммуника-бельность и желание работать.
— Зрения нет полностью после несчастного случая, желание работать есть, да и с людьми нахожу общий язык довольно легко, — ответил Владимир.
— Хорошо.
В этот время Елена Сергеевна вкатила тележку со стаканами, наполненными минеральной водой. Она поставила их на стол напротив каждого, затем с нижнего яруса тележки взяла бутылку и открыла её, а затем, закрыла, чтобы не выходили газы.
Директор ресторана и его гости поблагодарили секретаря за оказанную услугу, та ответила им и покинула кабинет, после чего разговор продолжился.
—На данный момент у нас уже есть группа инвалидов по зрению, которая работает в ре-сторане, — Эдуард Петрович отпил немного минеральной воды и продолжал, — но мы набира-ем ещё одну группу незрячих людей на должность официантов в наш ресторан. Понятно, что навыков работы официантом никто не имеет, и никто не заканчивал специализированные кур-сы. Этого от вас никто требовать и не будет. Все принятые на работу люди проходят стажиров-ку. Мы посылаем их на обучение данной профессии на месяц. После чего они возвращаются и приступают к своим непосредственным обязанностям. Основная работа официанта — подгото-вить столы для посетителей, завести в специальную комнату посетителей и потом вывести их оттуда, менять заказанные блюда и убирать посуду. Всё еду готовит естественно зрячий чело-век.
Приглашённые на собеседование сын и мать внимательно слушали менеджера. Владимиру захотелось пить. Он спокойно и быстро нашёл стакан, с водой и сделал несколько глотков, после чего вернул его на место. Хозяин кабинета внимательно наблюдал за уверенными и точными движениями гостя и отметил про себя эти точность и уверенность, в пользу Лобова.
Молчавшая Надежда Валентиновна, немного помявшись, неуверенно сказала.
— Вы знаете, я боюсь, что мой сын не справится с этой работой. Я всячески его отговари-вала, но он настоял на своём.
Волков кивнул головой и сказал:
— Не переживайте. Всё будет хорошо. Вам надо научиться понимать вашего сына в его нынешнем состоянии. Я и сам был поражён, когда соприкоснулся и узнал ближе тех, кто не может лицезреть этот мир глазами. В наших руках помочь людям, не имеющим зрение по тем или иным причинам. Вы поддерживаете его в чём-то одном, мы, в свою очередь, протягиваем руку помощи в трудоустройстве. Тем самым для них жизнь становится более полноценной. Они начинают верить в то, что нужны обществу, принося пользу своей работой. После нашего разговора, наши сотрудники проведут вас по той части ресторана, где будет работать Владимир. Вы ознакомитесь и изучите помещения, предметы и вещи, которые будут там находиться, и с которыми вам предстоит работать. А так же посуду, в которой будете подавать еду и саму еду.
Меню и названия блюд, в традиционном для людей понимании, у нас нет. Когда посетители делают заказ, они не знают, что заказали.
— А как же посетители выбирают и делают заказ? — спросил Владимир.
— У нас есть меню пяти видов, — продолжил директор. — Оно различается по цветам. Белое меню — это рыба, морепродукты, птица, и мясо; Красное меню — это мясо и птица; Си-нее меню — это рыба и морепродукты; Зелёное меню — это вегетарианские блюда; Жёлтое меню — это японская кухня. Есть ещё меню-сюрпризы: белое и красное. Они предназначены для особых случаев. Например, для празднования дня рождения.
— А были ли у вас случаи, когда вы не принимали человека на работу? — поинтересова-лась Надежда Валентиновна, посмотрев при этом на сына.
— Да, были. Как я уже сказал, у нас жёсткий отбор. И здесь самым важным является, — это ориентировка в пространстве. Второй критерий — коммуникабельность, выдержка, стрес-соустойчивость. Всё-таки это ресторан, люди приходят сюда отдохнуть, все с разным настрое-нием. Несмотря на то, что официант устал, он должен уметь и пошутить, и подстроиться под гостя, почувствовать, что ему нужно, помочь адаптироваться.
Владимир сказал, что он начитанный и общительный человек.
— Меня родители с детства приучили к чтению книг. У нас дома хорошая и большая биб-лиотека. А когда я потерял зрение, друг установил мне на компьютер программу Джавс, с по-мощью которой я заново научился им пользоваться и читать книги. Но теперь приходиться быть особенно внимательным, потому что не видишь глазами. А, как известно, через зрение мы воспринимаем больше всего информации.
В ответ Эдуард Петрович кивал головой в знак согласия и говорил: «Очень хорошо».
— Ко мне приходят друзья, мы с ними общаемся на разные темы, — продолжал Влади-мир, — шутим. Я думаю, что трудоустроившись, я найду больше друзей, познакомлюсь с таки-ми же людьми, как и я, и смогу приносить пользу людям.
Растроганная Надежда Валентиновна смотрела на сына и чуть сдерживала себя, чтобы не расплакаться. За последнее время она впервые увидела безудержную страсть в его глазах к ра-боте, которую уже не увидишь в лицах и во взглядах современной молодых людей. А точнее, женщина её просто не замечала в своём сыне.
Стремясь помочь Владимиру и во время споров, Надежда Валентиновна не могла видеть того, что происходило с ним, её сыном. Его первые шаги в освоении новой жизни прошли не-заметно для неё, но не для него.
И хотя она была против идей и замыслов Владимира, сердцем всё же понимала, что так не должно быть. Надо менять свою жизнь, какая бы она не была. Даже став слепым, человек мо-жет и должен работать. Это поможет ему не замкнуться в себе, найти что-то новое и приобре-сти смысл жизни.
Надежда Валентиновна взяла стакан с водой и сделала несколько глотков.
— Самое интересное и удивительное для меня, — говорил Владимир, — это то, что я с потерей зрения стал острее чувствовать запахи.
— Хотите сказать, что у вас обострилось обоняние? — удивился Волков.
— Да.
— Это интересно. Надо чтобы с этим поработали наши специалисты. Это может нам при-годиться. — Эдуард Петрович откинулся на спинку своего кресла и побарабанил пальцами по столу.
Набрав на телефоне номер, и не снимая трубки, Волков вызвал своего помощника. А когда тот пришёл, распорядился чтобы Лобовым показали помещения ресторана, где Владимиру предстояло работать и заключили с Владимиром договор найма на работу.
— Хорошо. Всё будет исполнено, Эдуард Петрович, — ответил помощник, которого Вол-ков представил Валентином Максимовичем Гусевым.
Все трое вышли из кабинета Волкова и направились непосредственно в ресторан.
Валентин Максимович Гусев был высоким, стройным и подтянутым. В свои сорок лет он занимался бегом по утрам и посещал спортивный зал. Из-за слабого зрения он носил очки, ко-торые придавали нечто особое овальному лицу.
Гусев ввёл Лобовых в насыщенный светом, который лился с потолка, в просторный зал с барной стойкой в глубине. И поскольку был ещё день, посетителей практически не было. Не останавливаясь, они прошли до очередной двери.
— Прошу прощения, — сказал Гусев, открывая дверь, а затем закрывая её, — что при-шлось вас вести через этот зал с барной стойкой и столиками. Владимир, вы не будете пересе-кать его во время работы. Вы будете ходить другим путём. Сейчас просто мы шли не со сторо-ны служебных помещений, а со стороны общих.
— Ничего страшного. Буду сразу привыкать, — ответил Владимир, тростью нащупывая преграды и препятствия.
Гусев тем временем провёл их на кухню. Ещё только подходя к ней Валентину Максимо-вичу и его спутникам ударила смесь запахов от готовящихся блюд. Иногда Владимиру удава-лось различить тонкие ароматы специй, но и они растворялись в общем букете.
— Знакомьтесь, — начал Валентин Максимович с порога, — это наш новый сотрудник, который будет работать у нас официантом в ресторане «В темноте» и будет обслуживать людей в тёмном зале. Зовут его Лобов Владимир Ильич.
Все, кто находился в это время на кухне, поприветствовали Владимира, при этом поздоро-вавшись с ним за руку и представившись. Молодой человек чувствовал крепкие рукопожатия и отвечал тем же.
Когда знакомство с кухней и её персоналом закончилось, Гусев повёл Владимира с мате-рью в ту часть, где непосредственно находилась тёмная комната. Но перед этим они прошли освещённое помещение, в которой с одной стороны находились уборные, в которых посетители могли помыть руки и сделать все необходимые дела перед и после посещения тёмной комнаты. А ещё тут же находился бар для тех, кто хотел пропустить стаканчик-другой горячительного.
А пока шли, Гусев рассказывал, как они принимают на работу и на что при этом обращают внимание в первую очередь.
— Мы смотрим, как человек общается, как разговаривает. Нами давно замечено, что обычно незрячие очень эрудированные и начитанные: нужно же как-то развиваться и брать от-куда-то информацию. Они много слушают аудиокниг (благо это теперь стало доступнее с раз-витием Интернета). Многие в социальных сетях сидят, переписываются с гостями в нашей группе «ВКонтакте». Но дело даже не в эрудированности: гости часто задают много вопросов, и не всегда корректных. И вам, Владимир, придётся это учитывать и реагировать на это.
— Ясно. Да, я достаточно начитан. Ещё до несчастного случая много читал. Теперь вот пришлось перейти на аудиокниги.
— Следующий момент — человек должен уметь выполнять многозадачные функции. Глаз нет, средство коммуникации — рация. (Вы её получите тоже. Мы вам её выдадим). Получается, что внимание рассредоточено: нужно общаться и с коллегами по рации, и с гостями, слышать, как кто-то идёт, как с тележками мимо проходит, не столкнуться. Официант должен всё контролировать. И обладать хорошей памятью. Но незрячие, и в этом мы убедились давно, на это не жалуются (многие даже в шахматы играют). А вы не играете, Владимир?
— Нет, я больше читаю. А если и играю, то в более простые по сложности.
— Понятно, — немного шли молча. — Также при отборе мы смотрим на то, — продолжал Валентин Максимович, — как человек выглядит. Гости очень внимательно осматривают офи-циантов, когда собираются заходить из светлого зала в тёмный. Девушки-официанты ходят на маникюр-педикюр, любят быть ухоженными. Некоторые из них следят за собой лучше, чем зрячие. Когда выступают вечером, наряжаются в платья. И парфюмом пользуются не дешё-вым…
Идя рядом и слушая Гусева, Владимир всё это отмечал про себя и старался запомнить, чтобы потом не ударить в грязь лицом.
— Что касается возраста, — в это время они подошли к тёмной комнате и Валентин Мак-симович открыл дверь, за которой шла подготовка к вечернему приёму гостей, — то старше сорока лет стараемся не брать: инвалидам больше пяти часов работать нельзя, а здесь постоянно на ногах, физически тяжело.
— А сколько часов буду работать непосредственно я? — спросил Владимир.
— Владимир, при заключении договора мы это с вами обсудим. Но не более пяти часов. Это точно. А пока вы можете осмотреть, если можно так выразиться данное помещение и не-много изучить его. Теперь это ваше, так сказать, рабочее место.
Владимир аккуратно, водя тростью из стороны в сторону, рукой «осматривал» помещение. Вот столик накрытый скатертью, а по обе стороны его два диванчика небольших для группы, а вот места только на двоих. Интересно… Возникло лёгкое волнение. Оно усилилось, когда он почувствовал, что подходит к человеку, готовившему столик.
— Здесь есть кто-то ещё… — сказал Владимир, слыша шорох и чувствуя человека.
— Это наш официант Сергей, — послышался голос Гусева.
Валентин Максимович представил друг другу Владимира и Сергея. Сблизившись, они по-здоровались. Пискнула рация.
— Всё готово, иду, — ответил Сергей на голос из рации, и извинившись, удалился.
Постояв немного, Владимир привыкал к новым ощущениям и запахам. Когда выходил, на его лице сияла радостная улыбка. Тут же он «осмотрел» и прилегающий к тёмной комнате зал с баром и уборными.
После «осмотра» будущего рабочего места Владимиром Валентин Максимович повёл Ло-бовых к себе в кабинет. Там он сказал Владимиру, пока ждали когда принесут договор о принятии на работу Владимира:
— Как я уже говорил, средство коммуникации между зрячими и незрячими официантами, барменами, поварами, менеджерами — рация. Её используют когда отдают заказы, встречают и провожают гостей, вызывают ко входу незрячего официанта. Его задача выйти, представиться и попросить клиентов выстроиться друг за другом, положить руки на плечи впереди идущего. Первый гость кладёт руки официанту на плечи, и все паровозиком идут в тёмный зал. Там 60 посадочных мест, есть общие и отдельные посадочные столы. Есть столы на четверых и на двоих. К нам часто приходят пары, которые хотят провести романтический вечер, посидеть отдельно. Мы только рады.
Принесли договор, составленный в двух экземплярах, один из которых был написан шрифтом брайля для того, чтобы Владимир смог ознакомиться с документом, и грифель, чтобы он подписал его.
— Что касается дресс-кода… — говорил Гусев, пока Владимир изучал договор, — каж-дый официант одет в форму. К форме одежды у нас относятся и очки. Дело в том, что у многих глаза изуродованы многочисленными операциями по возврату зрения, а у большинства наших граждан ещё менталитет не дорос до западного, когда к такому готовы спокойно относиться. Я, например, готов, но многие инвалидов воспринимают неправильно. Поэтому у нас и на улице их не часто встретишь. В советское время больных людей вообще старались прятать. Мол, мы здоровая нация.
Ознакомившись с договором, Владимир взял грифель, вложил в прибор бумагу и подписал договор. Девушка, принёсшая документ и необходимые вещи для его подписания, поблагодарила Владимира и удалилась.
А Валентин Максимович продолжал тем временем:
— Кстати, о ресторанах за рубежом. Я был у наших коллег в Париже, в Лондоне. В инте-рьере всё очень просто. Незрячий бармен в светлом зале без очков! Наливает напитки по буль-кам. Он знает, сколько в одной бульке граммов. Коктейли смешивает. А когда музыка громкая играет, то отмеряет по пальцам. Налил, палец опустил, отмерил. Ну, разве выдержит такое менталитет российских граждан? У нас сразу это воспримут как бескультурье и нарушение санитарных и эпидемиологических норм.
Поговорив ещё немного, Владимир с матерью распрощались с Валентином Максимовичем и отправились домой.
Но перед тем как отправиться домой Владимир спросил о том, когда он сможет присту-пить к работе.
— Непосредственно к самой работе вы сможете приступить через месяц, — ответил Ва-лентин Максимович, — а пока вы будете проходить у нас тут же стажировку. Будете обучаться всем премудростям и тонкостям работы официанта. Если всё будет хорошо, тогда мы вас по-шлём на стажировку в Лондон.
При этих словах у Владимира перехватило дыхание, но он справился с накатившим волнением.
— На работу и с работы всех незрячих сотрудников мы возим на нашем автомобиле, кото-рый специально для этого оборудован. Это облегчает передвижение по городу и позволяет ин-валидам по зрению быстрее передвигаться, а главное не боятся самому незрячему за себя и его родственникам не переживать за сына или дочь, пока они добираются до работы и домой. И чтобы вам было удобно, — мужчина помолчал, побарабанил пальцами по столу, — давайте начнём с понедельника.
— Хорошо, — согласился Владимир.
Он встал вместе с матерью и они вышли.

Глава 12

Отвыкший от длительных поездок и хождению по городу, но довольный и радостный, Владимир отдыхал лёжа на диване после посещения своей будущей работы. Но вначале пред-стояло два месяца проходить обучение в том же ресторане в качестве стажёра.
Владимира это не пугало, наоборот Лобов прекрасно понимал, что вот так сразу никто его не допустит к работе самостоятельно, не смотря на то, что он дома достаточно хорошо научил-ся убирать и расставлять посуду. Себя ещё надо показать и доказать, что именно ты можешь и должен трудиться в данной организации.
В открытое окно в это время подул лёгкий прохладный ветер и обдал Владимира приятной свежестью. Прошло буквально пара минут и капли дождя забарабанили по подоконнику.
Полежав ещё немного, вслушиваясь в порывы ветра и звук дождя, Владимир уловил лёг-кий запах, долетевший с кухни. Это Надежда Валентиновна приготовляла обед. Сладко потя-нувшись до приятного хруста в костях, он поднялся и отправился на кухню.
На столе уже была расставлена посуда.
— О, Володя, а я уже хотела звать тебя обедать, — оглянувшись на звук шагов, сказала Надежда Валентиновна.
— Не забывай, что я хорошо чувствую запахи, — улыбнулся Владимир одновременно изучая стол на предмет посуды. — Мама, а почему меня не позвала?
— А зачем?
— Как зачем… Посуду расставлять. Надо же тренироваться.
— Не переживай, ещё успеешь. Садись лучше, ешь.
Но Владимир уже сидел за столом и ждал, пока Надежда Валентиновна нальёт в тарелку суп. Быстро найдя ложку и хлеб, принялся есть, пододвинув тарелку ближе к себе.
Надежда Валентиновна наблюдала за действиями сына. И уже в который раз сердце заби-лось сильнее, а на глаза навернулись слёзы. Но женщина сдержала себя и села рядом, начала есть.
Успокоившись, уняв волнение, она произнесла:
— Володя, я горжусь тобой. Какой ты у меня молодец!
Владимир перестал жевать и повернул голову на звук голоса.
— Мама, ну что ты такое говоришь?…
— Да, да, да…Сколько тебе пришлось перенести трудностей, но ты не унываешь и стара-ешься жить активной, полноценной и нормальной жизнью. Не грустишь, не опускаешь руки, а радуешься каждому прекрасному моменту жизни, который тебе дарит твоя судьба. Ты молодец. Ты смог устроиться на работу. А я, вот дура, не верила в это. Считала, что у тебя не получиться, что ты не сможешь. Думала постоянно, что теперь моему сыну придётся всю свою жизнь провести дома, в четырёх стенах, ничего не видя и не слыша, в одиночестве. А теперь понимаю, как я ошибалась…
Надежда Валентиновна не смогла больше себя сдерживать и дала волю слезам.
Услышав мамин плач, Владимир начал нервничать, не зная, что делать и как вести себя. Задев рукой тарелку с недоеденным супом, опрокинул её на пол. Часть жидкости попало на брюки и слегка обожгло, просочившись сквозь ткань. Из-за этого он невольно вскрикнул, и ка-кое-то время находился в ступоре.
Услышав звон падающей посуды, Надежда Валентиновна в тот же миг пришла в себя, вы-терла лицо и подскочила к Владимиру.
— Володя! Всё хорошо, мальчик мой! Ты не ошпарился? Сейчас я всё уберу тут.
Надежда Валентиновна перевела Владимира и принялась убирать остатки еды с пола. Принеся тряпку, которой она постоянно мыла пол, Лобова вытирала и подмывала в том месте, куда упала тарелка, одновременно ругая себя за то, что позволила себе при сыне рыдать.
— Мама! — позвал Владимир, не слыша голоса матери.
— Сейчас, сынок, — отозвалась Надежда Валентиновна из глубины квартиры.
— Ты где? — Владимир пытался определить, где находится женщина.
Быстро вернувшись на кухню, Надежда Валентиновна в первую очередь подошла к сыну и успокоила его.
— Всё хорошо. Я здесь.
— Мама, ты плакала.
— Ничего. Всё прошло. Это я так. Не переживай.
Женщина обняла Владимира и стала гладить по голове. А за окном всё шёл дождь.
А Владимир в этот момент вспоминал, как лежал в больнице и ему не хотелось жить. Как все дни были похожи один на один. Как только помощь друзей помогла ему вернуть уверен-ность в себе и вновь приобрести уверенность и жизнерадостность, которые его сопровождали всегда. Но он не стал говорить, чтобы не расстраивать мать и самому не расстраиваться, как ему было тяжело в первые минуты его новой жизни. И как хотелось умереть, хотелось покон-чить с собой. Всего этого он не стал рассказывать, а просто молчал.
Молчание длилось долго. А им вдвоём было так хорошо и спокойно, что никому не хоте-лось нарушать это спокойствие. Но обед по сути был не завершён, и мать с сыном вспомнили про него. Надежда Валентиновна, окончательно успокоившись, подала на стол второе блюдо. С большим аппетитом они вдвоём с Владимиром съели его, запив чаем.
Надежда Валентиновна хотела приступить к уборке посуды и её мытью, но Владимир не дал ей этого сделать.
— Мама, я сам уберу посуду.
Лёгким движением отстранив Надежду Валентиновну от стола, Владимир принялся уби-рать посуду. Ориентируясь на кухне, помогая себе руками, он ни разу не ошибся. Все движения были чёткими, и со стороны казалось, что это всё делает зрячий человек.
Убрав со стола всё, Владимир ушёл к себе, а Надежда Валентиновна принялась мыть по-суду.
В комнате Лобов включил компьютер. Подождав пока тот загрузиться, молодой человек включил аудиокнигу и стал слушать, удобно устроившись на диване. До понедельника остава-лась почти неделя, поэтому можно было расслабиться и ни о чём не думать.
Но прослушав аудиокнигу всего несколько минут, Владимиру пришлось поставить на паузу проигрыватель и ответить на звонок телефона.
Звонил Костик.
— Привет, дружище!
— Привет, Костя!
— Как дела? Я не отвлекаю тебя?
— Нет, нормально. Я книгу читаю.
— Молодец! Ты извини, что не звонил и не приходил почти неделю. Всё какие-то дела появились. Вот делаю.
— Да всё нормально. Я сам занят был все эти дни.
— Интересно, чем это ты был занят? — полюбопытствовал друг.
И Владимир поведал подробно Косте о том, чем он занимался все эти дни и об устройстве на работу в ресторан «В темноте» официантом.
— Поздравляю, — искренне порадовался за Володю Костя. — Это надо отметить.
— Отметим. Не переживай.
Они разговорились. Владимир предложил другу попить чаю, но тот отказался, сославшись на то, что зашёл на несколько минут проведать его, узнать, как дела. Но беседа, как всегда, затянулась на длительное время, и Костику пришлось принять предложение выпить чай.
Выпив несколько чаше, друзья закончили разговор, пожелав друг другу всего хорошего. Костя ушёл и Владимир продолжил «читать» аудиокнигу. Это была уже третья или четвёртая аудиокнига, которую Лобов «читал».
Поначалу Владимир думал, что не сможет привыкнуть к такому виду чтения книг, и пер-вое время даже возникали неприятные ощущения. Он даже вспомнил однажды, как будучи ещё ребёнком, слышал, как по радио читались произведения разных известных и не очень авторов. Иногда передавали целые радиоспектакли. Тогда это воспринималось как-то по-иному, и не верилось, что такое понадобиться ему самому.
Но тогда особого выбора не было, и слушали то, что читал диктор. А сегодня можно са-мому выбирать аудиокнигу и слушать то, что пожелаешь. Благо этого добра навалом в Интер-нете, и можно скачивать или слушать онлайн, зайдя на сайт.
«Дочитав» книгу до очередной главы, Владимир поставил на паузу проигрыватель и от-правился в туалет. (В этом деле родители уже не помогали молодому человеку). Дойдя до уборной, ни разу не наткнувшись на стену или другую преграду типа вешалки с одеждой или стула, Владимир быстро нашёл выключатель, нажал нужную кнопку, открыл нужную дверь и вошёл в неё, закрыв дверь. И только когда ноги коснулись унитаза, он засмеялся.
Причина, вызвавшая смех, была понятна только самому Владимиру. Прибежавшая, услы-шавшая хохот, Надежда Валентиновна, напротив, не понимала радости сына.
— Что с тобой, Володя? — спросила с долей боязни женщина.
— Ничего. Всё хорошо, — отозвался Владимир, продолжая хохотать.
— А почему ты тогда смеёшься? Точно всё в порядке?
— Да, всё хорошо. Это я просто пошёл сюда и машинально, на полном автоматизме, включил свет, который мне не нужен. Это меня и рассмешило.
— А я уже было подумала…
Владимир так же быстро нашёл кнопку слива и нажал на неё. Развернулся, открыл дверь и вышел улыбаясь. Но кнопку выключателя он на сей раз не стал нажимать. Просто потому, что уже забыл, что нажимал её, когда шёл в туалет.
— А выключать свет кто будет? — спросила вдогонку Надежда Валентиновна.
— Вот чёрт! Я уже и забыл.
Володя хотел было пойти и выключить, но мать сделала это за него.
— Иди уж.
Владимир прошёл к себе и продолжил слушать книгу. Никакой посторонний шум не мог отвлечь от этого занятия. Так было раньше, когда он читал печатные издания, так стало и те-перь.
Поэтому, когда после работы отец пришёл домой, Владимир не услышал ни как открыва-ется дверь, ни как входит Илья Семёнович. И это не смотря на то, что громкость колонок была выставлена не на всю мощность, а лишь до того уровня, чтобы можно было не напрягая слух, слышать чёткий голос читающего книгу человека.
И только когда Надежда Валентиновна пришла и позвала ужинать, при этом коснувшись слегка плеча, Лобов очнулся и становил проигрыватель.
За ужином молодой человек поведал Илье Семёновичу о трудоустройстве на работу в ре-сторан «В темноте» официантом. Поначалу старший Лобов не поверил, подумал, что сын про-сто выпендривается, но его переубедили, показав договор.
Что было написано на бумаге Илья Семёнович не понял, кроме печати организации и под-писи директора.
— Он написан шрифтом брайля, — сказал Владимир.
Илья Семёнович ничего не ответил на это, лишь покачал головой. А после ужина пришёл к сыну в комнату, сел рядом, обнял Владимира.
— Прости меня, сын.
— За что, папа? — удивился Владимир.
— За то, что не верил в тебя, в твои силы…
— Всё хорошо…
— Подожди, я не всё сказал. Прости, что не поддержал тебя, как это должен делать любой отец. Не верил, что у тебя всё получиться, что ты всё сможешь. Вернее я верил, когда ты был здоров, видел своими глазами окружающий мир. Не прибегал к посторонней помощи. Но как только случилась беда, я потерял всякую надежду и веру в хорошее. В голове была только одна мысль, что теперь мой сын будет сидеть дома, как в клетке. И нам с матерью придётся ухажи-вать до конца дней своих за тобой. Я не видел ничего хорошего кроме одного — серых, безра-достных дней. Но я так же испытываю не понятную до сих пор для меня некую силу, которая питает тебя, даёт энергию к жизни. И вижу, что ты живёшь. Не отстранился от мира. Не ушёл в себя. Не замкнулся. У тебя вполне нормальная полноценная жизнь, только немного видоизменилась. Но, к сожалению, я это всё поздно заметил. Можно сказать, вот только что, как вы с мамой показали мне договор. Я лишь сейчас понял, что был неправ и ошибался. А должен был давно увидеть и помочь.
Твои ранние попытки доказать, переубедить меня и маму ни к чему не привели. Мы лишь только ругались и злились друг на друга. Но ты доказал своими действиями, своим стремлени-ем, что ты готов, что ты можешь и должен делать всё, что можешь и хочешь, не смотря ни на какие проблемы и трудности. — Илья Семёнович замолчал
— Папа, я должен тоже тебе признаться.
Владимир сглотнул слюну.
— В чём?
— Стремление и желание, готовность действовать в моем нынешнем положении появи-лись не сразу.
Илья Семёнович посмотрел на сына.
— Как только я вышел из комы и понял, что больше не смогу видеть глазами, как обыч-ный человек, первое, о чём подумал — покончить с собой. В тот момент я не хотел жить. Мне казалось, что жизнь для меня потеряла всякий смысл и интерес. Дни были похожи один на дру-гой. Потому что я сразу разучился делать абсолютно всё: видеть, ходить, есть, одеваться, об-служивать себя. Мне тоже казалось, что жизнь свою я проведу дома, один, без друзей, не умея ничего. Но я благодарю Марину. Девушку, которую я спас и которая работает медсестрой в той больнице, где я лежал, и которая теперь мой хороший друг. Это она помогла мне преодолеть депрессию и вернуться к жизни. А ещё мне помогли вы с мамой и Костик.
Владимир замолчал, глубоко вздохнул и обнял отца. Так они и сидели долгое время.

Глава 13

Утром в понедельник его разбудил звонок будильника. Надо было вставать, начинался первый рабочий день. Несмотря на то, что рабочий день для сотрудников ресторана «В темно-те» начинался с пятнадцати часов (обычный ресторан открывался в полдень), пропустить или проспать такое событие Владимир не имел права. Поэтому протерев лицо ладонями, Владимир встал, заправил постель и прошёл из своей комнаты в ванную, где хорошо умылся.
В это время Надежда Валентиновна уже готовила завтрак для своих мужчин. Из кухни до-носились запахи приготовленного. Это были оладьи, чай и кофе.
Вытершись насухо, Владимир прошёл на кухню и сел на своё обычное место. Надежда Валентиновна поставила перед ним тарелку с горячими оладьями, положив рядом вилку, поставила рядом кружку с чаем.
— Спасибо! — поблагодарил Владимир мать и принялся за еду.
Следом за сыном, побритый и умытый, прошёл Илья Семёнович.
— Ну как, сын, готов к трудовым будням? —шутя поинтересовался Лобов старший про-глатывая оладушек.
— Всегда готов! — так же отрапортовал Владимир. Он чувствовал, как лёгкий ветер вле-тал в открытую форточку и раздувал занавеску, принося с собой запахи раннего утра. Запаха дождя среди них не было.
Настроение было действительно отличным и бодрым. И всё же не смотря на весёлый настрой, каждый из троих испытывал волнение, хотя и скрывал его.
Первым закончил завтрак Владимир. Поблагодарив мат, молодой человек встал и пошёл к себе в комнату. И так как до отправки на работу оставалась масса времени, он решил провести его с пользой и включил компьютер, подождав пока тот загрузится. Потом прослушал новости, после чего включил аудиокнигу, сел на диван и стал слушать.
Как всегда окунувшись в сюжет книги, Володя ушёл в себя и не заметил, как ушёл на ра-боту отец, как несколько раз в комнату заглядывала мать. В полдень они пообедали с Надеждой Валентиновной.
— Волнуешься? — поинтересовалась она.
— Волнуюсь, — честно признался Владимир и положил в рот кусочек котлеты и стал же-вать.
— Может, не надо было всё это затевать?
— Нет, мама, надо. Это надо, в первую очередь, для меня. Я хочу почувствовать себя че-ловеком, хочу быть просто нужным. А не просто сидеть дома и всё время ныть.
Говоря всё это, Владимир был внешне спокоен, хотя внутри него бурлило волнение. Но он справлялся с ним.
Допив чай, Владимир стал готовиться на работу. Ровно в час тридцать за ним должны бы-ли заехать. А он уже готовый обязан стоять и ждать возле подъезда.
Готовый, Лобов вышел в прихожую. Вышла и Надежда Валентиновна, чтобы проводить его.
— Мама, я пошёл! — крикнул Владимир из прихожей.
Говорить какие-то банальные слова напутствия не хотелось, поэтому просто молчали. Надежда Валентиновна прослезилась, потому что тревожились за своего сына, а сама подумала в этот момент о том, что хорошо Владимир не видит её слёз, иначе бы он отругал мать. Она это точно знала.
— Не провожайте меня, не надо, — попросил Владимир и вышел.
Выйдя на лестничную клетку, Владимир услышал, как сзади захлопнулась дверь. Постояв немного, он прислушался к окутавшей его на некоторое время тишине. Так вначале показалось. Но эта тишина была обманчива. Как только молодой человек спустился на пролёт вниз, как тут же услышал звуки машин и голоса людей, свежий утренний ветер приятно обдал всего, влетев в раскрытое окно, принеся с собой смесь запахов.
Постояв с минуту, Владимир пошёл дальше. Нащупав одной рукой кнопку домофона, другой ручку двери, уверенными движениями он нажал на кнопку и открыл дверь. Возле подъезда никого не было. Машина должна была подъехать примерно через пять минут.
Так и произошло. Ровно через пять минут прямо напротив затормозил автомобиль. Судя по звуку, это была «Газель». С шумом открылась дверь и кто-то подойдя к Лобову сказал при-ятным мужским голосом.
— Добрый день, Владимир!
— День добрый! — ответил тот, ощущая лёгкое, но твёрдое пожатие руки.
— Меня зовут Михаил. Я приехал за вами, чтобы забрать вас на работу. Пойдёмте. Я буду вас сопровождать теперь всегда днём и вечером.
— Приятно познакомиться. Благодарю. У вас приятный голос, — сделал комплимент Вла-димир новому знакомому.
— Благодарю. Никто ещё мне таких комплементов не делал.
Они сели в Машину. Михаил посадил Владимира на свободное кресло и сел сам, закрыв при этом дверь.
По своим внутренним ощущениям, Владимир почувствовал, что по мимо водителя его и Михаила, в салоне кто-то есть ещё. Это он понял по лёгкому и приятному аромату туалетной воды
— Теперь за Сергеем и Аллой, — отдал он распоряжение водителю.
Машина, урча, тронулась с места.
— Андрей, Вера и Светлана, разрешите вам представить, — Михаил повернулся в салон, — с вами рядом Владимир Лобов, он будет работать у нас в нашем ресторане.
— Привет, — сказали все по очереди и назвали свои имена, чтобы Владимир понял кто есть кто.
— Привет, — отозвался Владимир в свою очередь.
Как в таких случаях обычно бывает, сидевшие в слоне молодые люди начали живо интересоваться Владимиром. Спрашивали у него кто он и откуда? Как узнал про ресторан и почему именно в него решил? Расспрашивали об увлечениях, желаниях. Поначалу от такого наплыва вопросов Владимир пришёл в замешательство. Он не знал, как отвечать и реагировать, оказавшись впервые в таком обществе. Когда был один, было всё понятно, а тут…
Выручил Михаил.
— Что вы напали на человека! — даже повысил голос он. — Человек впервые оказался в нашем коллективе, а вы его тут же с расспросами лезете. Дайте ему немного времени, Влади-мир освоится, адаптируется, привыкнет, тогда и задавайте вопросы.
В салоне сразу стало тихо, лишь рёв мотора доносился до слуха.
Ехали недолго, но как показалось Владимиру, петляли и очень много. Остановились. От-крылось две двери. Михаил был не единственным сопровождающим. С ним был ещё кто-то. Они вместе привели Сергея и Аллу и посадили на свободные места. Повеяло новым ароматом. Это Аллены духи понял Владимир. Значит, девушка следит за собой, отметил он про себя. Хо-рошее качество.
Михаил представил Алле и Сергею Владимира и попросил, чтобы те не задавали вопросов Лобову. А немного освоившейся Владимир уже готов был отвечать и начал свой рассказ о себе, не упусти ни одной детали. Ехавшие рядом молодые люди слушали и не прерывали его.
Так и доехали до места работы, где их уже ждали сопровождающие, которые взяли под руки незрячих своих сотрудников и повели на их рабочее место. Владимира вёл Михаил сам. Он сопроводил его непосредственно до рабочего места и передал менеджеру по работе с начи-нающими незрячими сотрудниками ресторана.
— Здравствуйте, Владимир, я Ольга, — представился тот, беря за руку Владимира. — Я буду с вами работать и помогать вам вначале, пока вы не освоитесь и не привыкните здесь.
— Здравствуйте, — Лобов ответил на приветствие и пошёл за Ольгой, которая вела его на кухню.
В нос ударил букет запахов, идущий из кухни. Некоторые невозможно было определить с первого раза. Резкие, тонкие, мягкие, специфические, острые — всё смешалось. От всего этого стало немного дурно. В первый раз, когда Володя был здесь и его знакомили, такого не было. Возможно, сказывалось и волнение, которое он испытывал.
Заметив некоторые перемены в своём спутнике, Ольга успокоила Владимира:
— Не переживайте, всё будет хорошо. Вы привыкните. По началу все теряются и волну-ются, потом привыкают. — Её мягкий, но уверенный и спокойный голос помог Володе спра-виться с собой. Он успокоился, дурнота прошла. Захотелось приступить к работе. Но для начала нужно было всё изучить и освоить, иначе какой же ты работник.
Они прошли через кухню в отдельную комнату. Ольга закрыла дверь, запахи еды и шум исчезли, наступила глубокая тишина. Девушка посадила Владимира на удобный диван, перед которым стоял стол. На столе располагался так называемый учебный материал столовых пред-метов: чашки, бокалы для вина, тарелки и поднос. Это он понял по лёгкому звуку, когда задел столик.
— Ничего страшного. Всё хорошо. Здесь нет привычных для нас предметов: ложек, вилок и ножей. В нашем ресторане они просто ни к чему. Все едят руками, — Ольга села рядом и стала проводить первое занятие для Владимира.
В комнате стоял ещё один стол, предназначенный для менеджера. На нём располагались телефон, подставка для канцелярских принадлежностей, набитая ими, несколько папок с доку-ментами и портативная рация, которой пользовались все сотрудники ресторана «В темноте».
Ольга взяла рацию со стола и передала её Владимиру:
— Владимир, — обратилась она к нему, — я даю тебе рацию, с помощью которой ты бу-дешь переговариваться с другими сотрудниками нашего ресторана, будешь принимать и отда-вать указания.
В руки Владимира лёг небольшой предмет прямоугольной формы, который больше похо-дил на мобильный телефон. Покрутив его в руках, нащупал усик антенны и нашёл две кнопки на передней панели. Одна располагалась слева, другая справа.
— Это кнопки переключения приёма-передачи. При нажатии левой, ты отдаёшь указание, при нажатии правой, соответственно, принимаешь. Перед тем, как услышать собеседника, нужно нажать правую кнопку, но сначала раздастся сигнал вызова, почти как в мобильнике. После чего ответил сам, переключив рацию на ответ.
— Я понял. А в чём будет заключаться моя обязанность? — задал вопрос Володя.
— Ты будешь работать официантом. В твои обязанности будет входить не только подача заказанных блюд и уборка места трапезы, но так же и общение с посетителями.
— В обычных ресторанах такого нет.
— Это в обычных, — улыбнулась Ольга. — А у нас всё по-другому. У нас официант за-просто может присесть за общим столом в тёмном зале и поговорить с посетителями. Для таких ресторанов это обычная практика. К тому же общение раскрепощает и сближает людей, тем более если собеседник не виден, беседа становиться особенно интересней.
— Потрясающе! —Владимир попробовал на ощупь уже все предметы на столе и внима-тельно слушал менеджера.
Ольга тем временем продолжала:
— Но для начала ты должен научиться ориентироваться в пространстве непосредственно на своём рабочем месте. Всё запомнить. А чтобы тебе и твоим коллегам было легче, тёмный зал изначально мы оборудовали тактильными лентами (такие обычно есть перед светофорами или в метро), чтобы все официанты, кто не видит, знали маршрут. Каждый стол отмечен специальной меткой. Все столы и стулья имеют буквенно-цифровые обозначения. Здесь, в этой комнате, ты будешь учиться правильно ориентироваться, чтобы не возникало проблем.
— Я всё понял. Но сейчас тёмный зал уже занят посетителями, и я, наверно, не смогу по-пасть в него, чтобы начать своё обучение.
— Ничего страшного, — Ольга поднялась и обойдя стол, подошла к Владимиру, — мы сейчас с тобой отправимся на кухню, с которой мы и начнём твоё обучение. Ведь ты, Влади-мир, должен запомнить весь маршрут своего движения. Вплоть до расположения туалета.
Девушка взяла своего подопечного за руку. Тот встал, и они направились на кухню. При-ближаясь к ней, Владимир вновь уловил какофонию ароматов, но теперь дурноты не было. За-пахи хоть и смешивались, но кое-что молодой человек уже мог определить. Время, проведённое в отдельной комнате, помогло в привыкании.
Они прошли на кухню, где всё варилось, парилось. Ольга подвела Владимира к раздаточ-ному столику, на который повара ставили приготовленные заказы для незрячих официантов, а те, в свою очередь, брали их и несли в тёмный зал. На это же самое место возвращалась подно-сы с пустой посудой.
— С этого столика, Владимир, ты будешь брать поднос с заказанным блюдом, и относить его в тёмный зал. — Держа ладонь Владимира в своей руке, она положила его пальцы на один из свободных подносов. — Все подносы пронумерованы, так что ты не будешь путаться, вы-полняя заказ.
Владимир поводил пальцами по кромке подноса и обнаружил, что данный поднос имеет цифру три, а соседний, до которого он коснулся свободной рукой, имел порядковый номер шестнадцать.
— Этот поднос под номером три, а вот этот, — молодой человек побарабанил пальцами сначала по одному, потом по другому, — этот имеет номер шестнадцать.
— Совершенно верно. Молодец, Володя!
Ольга взяла Владимира за руку и повела его в тёмный зал.
— Этим маршрутом ты будешь ходить с кухни в тёмный зал и обратно, — говорила мене-джер. — Чтобы тебе не столкнуться с другими незрячими официантами, держаться надо всегда правой стороны, и в случае необходимости, ты можешь всегда взяться за специальную ленту или просто почувствовать её рукой, ногой или просто боком.
— Да, я помню. Валентин Максимович говорил мне об этом, когда меня принимали на ра-боту, когда он вёл нас с мамой.
— Когда вы шли с Валентином Максимовичем, вы просто ознакомились. А теперь тебе предстоит всему этому научиться.
По просьбе и наставлению Ольги Владимир сделал несколько движений в правую сторону и коснулся специальной ленты. Она была закреплена таким образом, что не почувствовать её было не возможно.
Сейчас он просто шёл и знакомился с местом своей работы, стараясь запомнить всё, о чём ему говорили и собственно сам маршрут. Понятно, что с первого раза этому нельзя научиться, нужны тренировки, но кое-что в памяти отложилось из такого количества полученной инфор-мации.
В тёмном зале уже собрались посетители ресторана, ждавшие своих заказов, которые им принесут с минуты на минуту. Первые официанты с тележками прошли мимо Владимира и Ольги, возвращавшихся на кухню.
— Пятый столик заказал красное и белое меню, — послышался голос слева от Владимира.
— А третий мой — зелёное, — прозвучал ответ.
— За вторым столиком один заказал синие меню, а второй человек белое блюда.
Один из официантов пошутил, и вся группа вошла в зал.
Ольга продолжала инструктировать Владимира. Это был ни весь маршрут, который они прошли. Необходимо было показать и изучить путь до туалета и обратно, в гардеробную, в ко-торой официанты надевали специальную форму. Хотя в темноте они и не были видны, но встречали посетителей всегда в холле, где их всё-таки видели, внимательно изучали и потом могли оценить и обсудить. (Что кстати и делалось). Поэтому выглядеть кое-как незрячие со-трудники себе не могли позволить.
Вернувшись на кухню, Владимиру предоставили небольшой перерыв, чтобы осмыслить всё, что сейчас было. Передохнув, он со своим инструктором направился изучать уборные и бар.
Начальный путь из кухни в холл Владимир проделал уверенно, практически не пользуясь тростью. (Она ему не понадобиться во время работы, будет только мешать, как объяснила Оль-га). А дальше менеджер снова повёл нового своего сотрудника, одновременно рассказывая о расположении вещей, встречающихся на пути.
Когда тёмный зал опустел, Ольга провела Владимира в него и там он принялся изучать расположение столов и посадочных мест. Если приходилось на что-то натыкаться случайно, то спасала тактильная лента и специальные обозначения.
— С первого раза ни у кого не получается, — услышал он из глубины зала голос Ольги.
Своим лицом Владимир показал вопрос. Менеджер поняла его реакцию и ответила:
— Не удивляйся, что я вижу тебя. Когда ужин закончен или зал готовят к приёму гостей, то включают свет.
— А, ясно, — вопрос сменила улыбка.
Закончив изучение зала, Усов, ведомый Ольгой, вернулся в комнату, в которой оказался сегодня вначале рабочего дня. Удобно расположившись на диване стал отдыхать. По ощущениям Владимира, прошло достаточно много времени. Но сколько точно он не знал. Захотелось в туалет. Словно уловив его мысли, Ольга спросила его об этом. Ответив утвердительно, Владимир в сопровождении девушки направился в уборную.
Сделав свои дела, Владимир почувствовал лёгкую усталость. Она изобразилась на его ли-це. Заметив это, Ольга сказала, что занятие на сегодня закончено и можно посидеть в комнате и отдохнуть, пока группа, с которой приехал он не закончит работу и не поедет домой.
— Ребята закончат работать примерно через час с небольшим, потом всех соберут и вы поедите домой. А пока ты можешь послушать музыку или почитать аудиокнигу. Я буду рядом. Так что не волнуйся.
— Спасибо. Я послушаю музыку, — поблагодарил Владимир и услышал, как из динами-ков проигрывателя полилась медленная музыка для релаксации.
По прошествии часа с небольшим, когда незрячие официанты закончили свою работу, за Владимиром пришли. В первую очередь выключили музыку и, не делая резких движений, ска-зали Усову, что пора ехать домой.
Вместе со своим провожатым Михаилом Владимир дошёл до машины и сел в неё. Тут же заработал мотор и через секунд десять они поехали. Прошло буквально пара минут и на Владимира посыпались вопросы о проведённом дне в ресторане.
— Как вам первый день у нас? — по голосу Владимир узнал Андрея.
— Не плохо, но я ещё толком не всё освоил. Завтра продолжу обучение.
— Ничего, — это была Светлана, — по началу мы тоже не сразу всё выучивали и запоми-нали. Иногда было даже немного страшновато, но мы привыкли, обучились и теперь работаем.
— Да, так и есть, — вновь отозвался Андрей.
Машина остановилась и дверь открыли. Вывели Аллу и Сергея. Те попрощались с ребята-ми и направились к себе по домам. А остальные снова поехали. Через несколько минут вновь сделали остановку и уже Владимиру помогли выйти и довели до подъезда. Но перед этим он распрощался со своими новыми коллегами и друзьями.
— Владимир, завтра мы снова заедем за вами ровно в час тридцать.
— Хорошо. Я буду ждать.
Они с Михаилом пожали друг другу руки и на этом расстались.
Немного постояв возле подъезда, Владимир поднялся к себе на этаж и вошёл в квартиру, где его уже ждали родители. Надежда Валентиновна к этому времени успела приготовить ужин. Не успел он войти, как посыпались вопросы, на которые, еле переводя дыхание, приходилось отвечать. Больше всего вопросов было от матери.
— Ну, как тебе там? — услышал Владимир вопрос матери
— Хорошо. Пока прохожу обучение. Завтра буду тренироваться разносить блюда и уби-рать столы.
— А как к тебе отнеслись?
— Хорошо. Как родного приняли.
— А сколько вас там работает? Незрячих.
— В смену девять человек. Всего две смены.
— Девушки есть среди официантов.
— Есть.
— Что ты пристала к человеку? — не удержался Илья Семёнович. — Лучше иди ужин по-давай. Сын с работы пришёл, устал, а она его тут голодом морит.
— Ой, и правда, что же это я…
Надежда Валентиновна всплеснула руками и поспешила на кухню. Пока Владимир пере-одевался и мыл руки, стол был накрыт. За ужином расспросы продолжились.
— Как доехали? Кто сопровождал?
— Хорошо доехали. И туда, и обратно. В смысле кто сопровождал? — не понял Владимир. — сотрудники ресторана, которые специально на это и поставлены.
— А сложно вообще работать в таком месте?
— Все, кто работает, говорят, что интересно и легко.
Владимир отправил кусок курицы в рот и стал её пережёвывать.
— Завтра к скольки на работу? Так как и сегодня?
— Да.
— И снова заедут? — спросил Илья Семёнович.
— Да, они приезжают за своими сотрудниками и привозят их до дома.
— Вот бы мне на такой работе работать… — стал мечтать Илья Семёнович.
— Мечтай, мечтай… — Надежда Валентиновна с иронией посмотрела на мужа.
— Вот только мечтать и остаётся.
Ужин закончили чаепитием. Мужчины разошлись по своим комнатам, а Надежда Вален-тиновна осталась мыть посуду.
Владимир, не смотря на то, что большую часть времени он сегодня провёл в изучении по-мещений, не прикладывая особых усилий, чувствовал себя уставшим. Он не стал включать компьютер, а лёг на диван, предварительно расстелив его, закрыл глаза и просто лежал, отды-хал, прокручивая в голове весь сегодняшний день. Так и уснул.

Глава 14

Владимир сидел у себя и слушал аудиокнигу. До отправления на работу было ещё доста-точно времени. Неожиданно раздался звонок в дверь. Надежда Валентиновна открыла дверь и впустила нежданных гостей.
Поставив на паузу, Володя услышал голоса. Первый был голос матери.
— Здравствуйте. Проходите. Он у себя. Книгу слушает.
— Здравствуйте, Надежда Валентиновна. Хорошо. Спасибо.
По голосу Владимир узнал Костика.
— Здравствуйте.
А с ним Марина. Он не ожидал встретить своих старых друзей именно сегодня у себя до-ма. Дверь в его комнату была открыта, и все вошли к нему без стука.
— Привет, Володя!
— Володя, здравствуй!
Поприветствовали гости друга. Костик при этом ещё и пожал руку другу.
— Привет. Присаживайтесь.
Марина и Костя приняли Владимира предложение и расположились на диване.
— Не думал, что вы сегодня ко мне придёте.
— Да, мы такие. Давно не были, вот и решили прийти.
— Мне Костя рассказал, что ты на работу устроился, я и предложила в гости к тебе загля-нуть.
— Да, давно мы не виделись. Уже две недели прошло или даже больше, — уточнил Костя.
Надежда Валентиновна прикатила тележку с горячим чаем, печеньем и бутербродами, по-ставила угощения на журнальный столик. Костик и Марина помогли ей в этом.
— Угощайтесь, — предложила женщина, сама вышла.
Гости помогли Владимиру, подав ему чай и бутерброд, и принялись сами за угощение.
— Ну, как работается? — Костя отпил из чашки.
— Хорошо. Уже привык и ориентируюсь нормально. Не путаюсь.
— А что путался? — Марина посмотрела на Владимира, отправив кусочек печенья в рот.
— Несколько раз было такое. В самом начале, когда без сопровождения попробовал. Но меня быстро направили в нужном направлении.
— Ты там как официант? — Марина сделала глоток.
— Я и есть официант. Приношу заказы, общаюсь с посетителями, убираю столы после того, как поедят и пообщаются все.
— Надо будет зайти как-нибудь.
— Заходите.
Владимир съел бутерброд, запив его чаем, и откинулся назад. Друзья продолжали разгова-ривать. Спрашивали друг у друга об их делах. Но больше всего конечно интересовались Воло-дей, его нынешним положением и интересами. Он с охотой отвечал Марине с Костей, нисколь-ко при этом, не стесняясь и не смущаясь. Володя привык уже за то время, что работал в ресто-ране, к всевозможным разговорам. Он рассказал, что их всегда возят на работу, что работа ин-тересна, что постоянно встречаешься с интересными людьми.
— А как вы общаетесь с посетителями в темноте, ведь там не видно никого? — полюбо-пытствовал Костя, не поняв до конца рассказ Владимира о его работе.
Неожиданно для себя и для остальных Владимир засмеялся, а его друзья переглянулись от недоумения. Так же неожиданно молодой человек перестал смеяться и продолжал вполне серь-ёзно:
— Да, действительно, глаза — это серьёзное средство коммуникации, мы ими, как извест-но, передаём большую часть информации. Например, бывает некомфортно общаться с челове-ком в тёмных очках. Но вы его всё-таки видите, и коммуникация как бы работает. — Владимир помолчал немного и продолжил. — Вот, например, я с вами общаюсь. Я в тёмных очках перед вами. Вы, может быть, и испытываете некоторый дискомфорт, но при этом разговариваете со мной. То есть получается, что контакт состоялся, потому что вы видите меня. А представьте, что зрение полностью отсутствует у вас и вы вообще не можете оценить собеседника, вы толь-ко улавливаете дикцию, чувствуете энергетику, можете уловить запахи, но не более. С другой стороны, внешние данные абсолютно не мешают общению. Непосредственно в тёмном зале нашего ресторана они и не нужны. Вы только слышите собеседника и то, что и как он говорит. Отсюда люди легко сходятся. Особенно интересно наблюдать, когда гости, сидевшие в тёмном зале за общим столом, выходят в светлый зал, и начинается: «Ой, мы, кажется, с вами разгова-ривали!» Но максимум пять минут такого общения, и они снова забираются в свой панцирь из комплексов, хоп — «ну всё, до свидания, всего хорошего». Так что темнота сближает людей — очень интересно следить за этим со стороны.
Владимир немного помолчал, переводя дух. Молчали и Костя с Мариной. Они сидели и смотрели на своего друга заворожённо и с интересом. Им не хотелось нарушать атмосферу, которая возникла во время рассказа.
— Темнота вообще даёт возможность раскрепоститься во время разговора, потому что ни ты не видишь в силу своего заболевания, ни тебя не видят из-за того, что зал абсолютно тём-ный, — подвёл итог рассказа Владимир.
— И никто ничего не стесняется? — в голосе Марины Владимир уловил удивление.
— А чего стеснятся. Я же говорю, что темнота раскрепощает человека. Ну ладно, хватит обо мне. Вы как?
В свою очередь Марина и Костя рассказали каждый о своей работе. Девушка продолжала трудиться медсестрой в больнице, а друг учился и подрабатывал в одной фирме строительной компании, делал самую обычную работу: замешивал цемент, подавал, носил, убирал. Каждому из них нравилось то, чем он занимался. И Владимир искренне порадовался за них.
Они ещё долго бы разговаривали, но подошло время Владимиру собираться на работу, он извинился перед своими друзьями:
— Прошу простить меня, — произнёс Владимир, — но мне пора уже собираться на рабо-ту. Скоро за мной приедут. И я должен быть готов к этому времени. А вообще здорово, что вы пришли сегодня ко мне. А то всё по телефону или по Скайпу общаемся в последнее время. А тут вообще две недели не общались. Спасибо вам!
— Да, ну что ты… — смутился Костя. — Всё нормально.
— Да, не переживай. — поддержала его Марина. — Нам тоже пора. Дела не ждут.
Ребята помогли убрать пустую посуду и оставшиеся угощения, после чего распрощались и ушли.
Владимир ещё немного посидел, думая о друзьях, после чего стал собираться. Он доста-точно быстро оделся, пересмотрел свою сумку, в которой он носил, как и раньше, только самое необходимое. Особо не торопился. Одежда, которую приходилось одевать, аккуратно висела в шкафу на вешалке. И взять её не составляло труда. В прихожей он только надел туфли и куртку с кепкой и вышел, попрощавшись с матерью.
На улице повеяло прохладой, но так же чувствовалось тепло солнца. Владимир провёл ру-кой по часам. Они показывали без пяти минут три. Скоро подъедет машина. Из глубины двора донеслись крики детей, которые играли на площадке, мимо проехал мотоцикл, прошёл человек, поздоровался: по голосу им оказался сосед из соседнего подъезда, пробежали дети. И вот послышался знакомый, нарастающий звук.
Машина остановилась напротив, открылась дверь, к Владимиру подошёл Михаил, поздо-ровался и помог сесть в машину. Как обычно заехали за Сергеем и Аллой.
— Всем привет, — они сели на свои места.
— Привет, — сказали молодые люди в разнобой.
— Алла, я нашла вчера ту книгу и скачала её, — после некоторого молчания сказала Вера.
— Ну и как?
— Ничего, интересно.
— Я её на одном дыхании прослушала.
— Не, я так не смогла.
— Конечно, я когда её слушала, была в отпуске. У меня времени было достаточно.
— Вот именно. А я пока нашла, уже спать пора. Так немного прослушала. Первую главу только и успела.
— Девчонки, вы про что? Про какую книгу? — поинтересовался Андрей.
— А… Это мы о своём, о девичьем.
— Ну, скажите?
Помолчали немного. Девушки улыбались.
— Алла, так что за книга? — спросил Владимир.
— Ай, — не выдержала та, — роман одной молодой писательницы. Маша Трауб. Слышал о такой?
— Об этом авторе слышал. Говорят, что интересно пишет. Но не читал. Я больше истори-ческие романы читаю, научную фантастику, классиков, поэзию. Современных авторов читаю, но подхожу к этому избирательно. Многие потому что пишут для заработка. Прочитал книгу и выкинул.
— Согласна. Я тоже беллетристику не люблю.
Дальше остальной путь ехали молча, лишь изредка перебрасывались короткими фразами, которые ничего не значили.
Доехав до работы, машина остановилась. Незрячих сотрудников ресторана уже ждали со-провождающие, и как только двери открылись, к каждому вышедшему подошёл человек и по-вёл его на рабочее место. К Владимиру подошёл Михаил и повёл его.
Пройдя каждый к себе в раздевалку, незрячие официанты переоделись и приступили к ра-боте. Изначально все знали свои обязанности и то, что каждый должен делать.
Владимир давно уже прошёл обучение и работал наравне со всеми в тёмном зале: подавал заказ и уносил пустые подносы, встречал и провожал гостей. Сегодня ему выпало встречать посетителей, проводить их в зал, рассадить за столики и, кому-то приносить его заказанное блюдо.
— Ну что? Удачи всем! — пожелал всем удачи Андрей.
— Ни пуха! — ответил Сергей.
— К чёрту!
Владимир поправил наушник рации и положил руку точно в середину на сцепленные руки друзей. Они всегда так делали перед началом работы, когда до неё самой оставалось считанные минуты. Постояв так некоторое время, каждый приступил к своим обязанностям.
Посетители не заставили себя долго ждать. В холле их набралось человек восемнадцать. Они разговаривали, смеялись, о чём-то спорили, кто-то порывался вперёд всех, но голос Вла-димира заставил всех замолчать и слушать лишь только то, что говорил официант.
— Добрый вечер! — начал Владимир. — Меня зовут Владимир. Сегодня я вас буду сопро-вождать в тёмный зал нашего ресторана, а так же из него.
— Добрый вечер! — был ему ответ.
— Для начала вам необходимо снять верхнюю одежду, сходить в уборную, вымыть руки и только после этого вы встанете друг за другом, положите руки впередистоящему на плечи и пойдёте в тёмный зал. Но перед этим я вас попрошу выключить все мобильные телефоны и по-ложить их в специальные шкафчики. В зале не должно быть ни единого источника света. Даже намёка на него. Алкоголя так же не должно быть. Если вы хотите выпить, то вы должны пройти в бар. Но не во время пребывания «в темноте», а после. Всем всё понятно, надеюсь?
— Да, — услышал он голоса в ответ.
Никто из посетителей не возмущался. Все приняли условия, которые только что им были рассказаны. Гости (в основном это были люди до пятидесяти лет) сняли верхнюю одежду, до-стали свои мобильные телефоны, выключили их и положили в шкафчики. Затем, по очереди, вымыли руки в уборной и построились в светлом зале, ожидая указаний официанта.
Владимир подождал, пока все взмоют руки и построятся. После сам встал впереди всех и сказал, чтобы впередистоящий положил ему руки на плечи, а все остальные, кто стоит за ним, так же повернулись вправо и положили руки на плечи друг другу. Все выполнили это указание. И как только он услышал, что все готовы, начал движение, водя из стороны в сторону тростью, нисколько не ошибаясь в направлении. Его движения были уверенными и точными, в них не ощущалось слабости или неуверенности ведущего. Владимир точно вёл гостей в тёмный зал.
Попав в этот тёмный зал, все окунулись в кромешную темноту. Не видно было не только предметов мебели или соседа, стоящего рядом, но и рук, которые посетители с непривычки подносили к лицу, чтобы увидеть их хоть сколь-нибудь. Но, увы, все их действия были напрас-ными.
Отдельно стоящего столика на двоих не заказал никто. Все заняли свои места за общим столом. Места за ним помогла определить нумерация посадочного места и заранее выданные бейджи с номером.
Каждый знал, какой у него номер и отыскивал своё посадочное место с таким же номером, занимал его.
Владимир вышел. И в это время гостям подошли пять официантов и предложили выбрать меню гостям.
— Выбирайте, пожалуйста, меню. Что вы будете? Какое меню? — обратился каждый к своему клиенту. У некоторых их было несколько: два или три, не более. — У нас есть меню че-тырёх видов: «Белое меню» включает блюда из мяса и рыбы, «Красное» — блюда только из мяса, «Голубое» меню — рыбное, а «Зелёное» — вегетарианское.
Посетители стали советоваться и выбирать меню, а официанты ждали пока каждый из пришедших сделает свой выбор. Вегетарианское меню выбрали только три человека. В основ-ном же практически все выбрали «Белое меню», «Красное» выбрали два человека и «Голубое» тоже два человека.
Официанты, запомнив, что заказал каждый гость, удалились. Пройдя зал, через который только что провели гостей, они попали на кухню и сказали повару, сколько им нужно блюд и какого меню. Тот, в свою очередь, вместе со своими помощниками разложил уже приготовлен-ные мясные, смешанные и вегетарианские кушанья по специальным тарелкам, поставил на подносы и передал это всё официантам.
Забрав заказы, официанты направились обратно в тёмный зал. Вкатив тележки, они подали каждому посетителю именно то, что тот заказывал, ничего не перепутав. Ведь каждый из них читал достаточно много аудиокниг и обладал хорошей памятью. К тому же за всем следили и в случае необходимости помогали менеджеры. А если и случались казусы, всё тут же превращалось в шутку.
— Ой! А как же мы всё это будем есть? Руками что ли?! — удивилась одна из девушек.
— Все блюда едятся без помощи столовых приборов, — вежливо ответил ей один из офи-циантов. — Для этого вы и помыли руки.
— Но я же их испачкаю, наверно.
— Ничего страшного. Всё будет хорошо. После того, как вы поедите, вы снова помоете руки.
— Друзья, давайте не будем ссорится. — вступился кто-то за официанта.
— Хорошо. Не будем.
— А то вы уже краснеть начали, — пошутил официант.
Неожиданно девушка смутилась, хотя её никто и не видел, а потом и засмеялась, а за ней послышался и смех других людей. Тем самым напряжение само собой исчезло, и все принялись есть. Незаметно для всех завязался общий разговор. Гости пытались угадать какое блюдо они едят. Но в абсолютной темноте им этого никак не удавалось.
— По моему, у меня что-то похожее на утку и осётра, — сказал кто-то.
— А у меня морской окунь, — раздался голос.
— Нет, вы не правы, у нас с вами одинаковое блюдо. Это не морской окунь. Это больше напоминает угря.
— А у нас курица и форель
— Ой, как интересно. А можно попробовать? — поинтересовалась девушка
— Пожалуйста.
— Да это ни курица! — Воскликнула вторая девушка, — Это больше на утку или на пере-пела похоже.
— Можно подумать, ты перепела ела… — сказал её молодой человек.
— Не ела, но…
— Совы тут точно нет, — вновь пошутил один из официантов.
— А кролик?
— Какой именно? Серый или белый?
— А что и кроликов подают здесь? — уловив шутливый тон официантов, мужчина решил поддержать его. — Где ловят?
— Да тут недалеко, за городом в лесу. Сегодня хороший попался деду Мазаю.
— Но это и не кролик! Это птица всё-таки.
— Ага, дятел.
— Да ну вас, — махнула девушка.
А шутки тем временем продолжались, и люди пробовали друг у друга блюда и старались угадать из чего они приготовлены.
От шуток перешли к более серьёзным вещам: литературе и музыке, новым технологиям и спорту.

Эпилог

Прошло полгода. Владимир Лобов сдружился со своими новыми друзьями и всё так же продолжал работать в ресторане под названием «В темноте» официантом. Он давно освоился и привык к данной работе, которую он полюбил, и которая ему очень нравилась.
Работать приходилось в основном, во вторую смену, когда посетители шли с работы и за-глядывали к ним, чтобы попробовать что-то новое и необычное.
Владимир за это время многое понял и пережил. Но главное, он говорил всем: «Я вижу сердцем».

30 ноября 2014 — 26 ноября 2025 г.

1
Константин Мальцев подписал контракт в вооружённые силы, чтобы отправиться на СВО в зону боевых действий. Прибыв на место назначения, командование определило его в пехоту.
Константин был плотного телосложения, худощав, с круглым лицом, тонкими губа-ми и всегда строгим взглядом, который подчёркивали его глаза.
На раскачку, чтобы влиться в коллектив, времени не было абсолютно. С первых же минут познакомившись с братьями по оружию, и в первый же день они вступили в бой.
Бойцам было не легко, но продвижение проходило по всей линии фронта. Отбивая атаки противника, наши ребята уверенно наступали, штурмуя укрепрайоны дронами и артиллерией. С воздуха их прикрывала авиация с управляемыми и неуправляемыми фугасными боеприпасами. Работали системы залпового огня «Град», «Смерч», «Ура-ган», «ТОС-2» и другие.
Наши войска сбивали дроны и БПЛА противника точными попаданиями в цель как автоматами и винтовками, так и ракетами наземного базирования.
Войска ВСУ старались минировать все участки и жилые объекты, по которым про-ходило наше продвижение. Они били по мирным строениям и людям, которые жили в домах. Они поступали так, думая ослабить нашу оборону и снизить продвижение наших войск.
Но всё получалось наоборот. Сплочённость, сила духа и вера в победу бойцов добро-вольцев России, а так же постоянное наступление и мощь русского оружия, только се-яли панику в родах ВСУ. Что приводило к их отступлению.
В панике они бросали технику и оружие в массовом количестве, оставляли раненых и убитых солдат, не считая потери.
В один из таких боёв Константину пришлось идти в атаку с группой бойцов из пяти человек. Они шли по открытой местности, сзади шли танки, отбрасывая противника назад.
— Давай, давай, давай! Веселей, ребята! — подбадривал группу Виталий Синицын.
— А, бегут, сволочи! — подал голос Фёдор Дроздов
Сзади прогремел танковый выстрел, заглушая всё вокруг. Наши танки чётко били по укреплениям противника, не давая высунуться тому.
Противник огрызался, но отступал, минируя всё: дорогу, укрепления.
Была слышна ни только речь украинских солдат, но и иностранных наёмников.
— Бей их, ребята! — крикнул Виталии и тут же получил контузию.
Командир группы принял решение о выведении из боя бойца и поручил это дело Константину Мальцеву.
Группа продвинулась вглубь на два километра, поэтому-то Виталия одного и не пу-стили.
Пока группа зачищала укрепрайон, Мальцев сопровождал своего друга Виктора к нашим позициям, чтобы там уже отправить того в госпиталь.
Выносить Виталия с поля боя было не лёгкой задачей, так как тот был немного пол-нее Константина, полное, овальное лицо, улыбающиеся глаза, а на лице сверкала улыбка.
Но не прошли они и полкилометра, как Константин сам был ранен в ногу от дроно-вого снаряда. Обоих друзей спасла защитная амуниция. Костя не бросил товарища, выполнил свой воинский долг до конца. Добравшись до своих, Мальцева и Синицына экстренно направили в госпиталь, где их в срочном порядке прооперировали.
У Виктора достали осколок пули из руки, а у Константина пришлось ампутировать часть ноги.

2
В госпитале Константин и Виктор провели два месяца. Ежедневные тренировки не прошли даром. Конечно всё давалось с трудом. Оба долго восстанавливались, но на передовую их уже не отправили.
Мальцеву после ампутации ноги, установили протез, а Синицына частично парали-зовало. И теперь им пришлось ехать к своим родным домой.
Им пришлось привыкать к новой жизни. И это было не легко. Впереди их ждала не-известность. Мальцев и Синицын не бросили спорт, открыли своё дело. Они помогали бойцам, которые служили на передовой. Привлекали к этому делу неравнодушных людей: знакомых и тех, кто просто хотел помочь.
По вечерам, когда выпадали свободные часы, ходили на стадион играть в футбол. Константину и Виталию нравился этот вид спорта. Они быстро полюбили его, тем бо-лее, футбол помогал им развиваться и только бодрил, принося радость.
Друзья играли ни просто в футбол, а в адаптивный или параолимпийский. Разрабо-танный специально для людей с опорно двигательными заболеваниями. В него играли ни только бывшие участники СВО, получившие ранения, но и люди с ДЦП и незря-чие.
Мяч был специальным. Внутри него были вставлены шарики, которые при ударе о мяч издавали звук, чтобы все люди с ОДЗ могли слышать его и определять направле-ние мяча.
Вот и сегодня Константин и Виталий пошли на игру.
— Ну что, повезёт или нет в этот раз? — улыбаясь спросил Виталий.
— Думаю, что да, — ответил Костя. — Хоть и тяжело играть, но надо. Ведь мы же бойцы.
Придя на стадион, Константин снял протез и взял костыли. (В адаптивный футбол, все, кто ходил на протезах, играли на костылях, а незрячие надевали специальную мас-ку).
— Ну всё, я готов, — вставая, проговорил Константин.
— Смотри, не падай только, — поддержал друга Виталий.
— Постараюсь.
— Тогда пошли?
— Идём.
Мальцев и Синицын вышли на футбольное поле, где уже собрались игроки.
Поделившись на две команды, они ждали свистка арбитра. И когда тот прозвенел, игра началась. Это была только тренировка перед большой игрой. А пока трибуны пу-стовали.
Но и эта игра захватывала дух спортсменов. Раззадоривала их. Все старались попасть по мячу. Кто-то промахивался, но всё равно был счастлив. Раздавался смех игроков.
Если что-то шло не так, судья на минуту прерывал игру и делал замечание, указывая на ошибку. Ошибки игр всегда разбирали и делали соответствующие выводы.
Каждая игра была интересной и захватывающей. Бури эмоций долго не сходили с лиц игроков и оставляли после себя яркие следы. Но самое главное, адаптивный фут-бол показывал на что способен человек, его силу, характер, волю и многое другое.
— Витя, давай пас мне! — раздался чей-то голос.
— Зададим жару, ребята! —крикнул игрок команды соперника.
— Костя, бей по мячу!
— Ура! Гол! — прозвучал голос игрока, который играл в команде Константина и Виталия.
Игра продолжалась. Мяч со звоном летал по полю. И в этот момент мяч влетел в во-рота команды Мальцева.
— Один, один, — услышали все голос арбитра. — Перерыв десять минут. — засви-стел свисток.
Игроки сели на скамейках, расположенных за пределами поля, и стали обсуждать игру.
— В принципе, всё не так уж и страшно, — сказал Константин Виталию, крутя в ру-ках костыли. — Игра идёт ровно пока что.
— Да, и это самое главное.
Прошли десять минут, судья позвал обе команды и арбитр дал сигнал к игре.
Второй период закончился со счётом 2:1 в пользу соперников. Итоговый счёт был 3:2. Команда Мальцева и Синицына в этот раз потерпела поражение.
Не смотря на то, что это была только подготовка к большой игре, чувство досады не покидали игроков проигравшей команды. А соперник, конечно радовался победе.
— Не расстраивайтесь, ребята. Впереди ещё несколько тренировок с другими ко-мандами, — сказал тренер. — Я думаю, что вы сможете отыграться и победите в боль-шой игре.
— А когда будет большая игра? — спросил Константин у тренера.
— Через две недели, — ответил тот. — А теперь отдыхать, друзья мои.
Константин сел на скамейку, надел протез, сменил спортивную форму на обычную одежду и отправился домой с Виталием.
— Да, проиграли в этот раз, — с досадой сказал он. — Я думал, что нам повезёт, как и в прошлый раз.
— Ну не всегда только нам выигрывать, —проговорил Виталий. — Когда-то и со-пернику надо дать шанс.
Обсуждая игру и делясь впечатлениями, так Константин и Виталий приехали к ме-сту, где обычно расставались и говорили друг другу «пока».

3
За ужином Мальцев рассказал семье о том, что через две недели состоится большая игра по параолимпийскому футболу, которую могут прийти посмотреть все желаю-щие.
— Обязательно придём поддержать вашу команду, — с улыбкой сказал тесть Кон-стантина Степан Сергеевич.
— А сегодня как сыграли? — спросила жена Ксения.
— Проиграли 3:2, — честно признался Константин. — Но это был тренировочный матч. Впереди будут ещё игры чтобы подготовиться.
— Не переживай, — Ксения посмотрела на мужа, — вы выиграете.
— Будем стараться.
Наступило молчание. Дети, которые ходили уже в школу, поужинали и ушли в свою комнату. Они ничего не сказали отцу, так как не хотели его ещё больше расстраивать.
Лишь утром дочка Женя сказала папе, что они с Егором тоже сильно переживают за него.
Константину приятно было слышать это от своих детей. Он позвонил Виталию, тот рассказал, что тоже объявил всем своим дома о большой игре.
— Давай, встретимся на работе, — проговорил Мальцев и отключил телефон.
Приехав на работу, сотрудники принялись за свои обычные дела: шитьё спецодежды для солдат, изготовление защитных сеток, производство атидроновых ружей и произ-водство новых БПЛА.
В перерывах они обсуждали новости, поступающие с фронта, и радовались за успе-хи наших бойцов.
А после работы Константин, Виталий и ещё несколько ребят отправились играть в футбол. Его они поставили во главу угла.
И так прошли две недели. Работа и подготовка к большой игре по адаптивному фут-болу.
— Надо идти только вперёд и ни шагу назад, —произнёс Константин на очередной тренировке.
— Это правда, — поддержали его сокомадники.
Наступил момент большой игры. Перед ней все участники конечно же волновались. Каждый думал только о победе. Шли только вперёд и с большим восторгом.
На трибунах собрались зрители и ждали начала игры. Игроки готовились к игре. Играли бывшие на СВО ребята, люди с ДЦП и незрячие.
Константин сменил протез на костыли, незрячие игроки надели специальные маски, и когда всё было готово, судья позвал всех на поле. Он разделил игроков на две ко-манды, как и положено, а арбитр дал сигнал к игре.
Мальцев и Синицын играли вместе. Радости и азарта не было придела. Зрители на трибунах весело и задорно поддерживали игроков. Каждый зритель болел за свою ко-манду.
— Бей по мячу! — крикнул кто-то.
— Опять мимо мяча.
— Только вперёд, ребята! — крикнул Константин
На трибунах раздался свист болельщиков.
Мяч летал по полю, как сумасшедший, и всё мимо ворот. Но вот кто-то крикнул:
— Ура! Гол!
Это был голос Виталия. Дух игры только зажигал игроков каждой команды.
Не прошло и получаса, как мяч влетел в ворота команды, в которой играли Констан-тин и Виталий.
— 1:1, — сказал судья.
— Ничего, время ещё есть, — проговорил Мальцев и вогнал даденый пасом ему мяч в ворота противника.
— Есть! Ещё один гол.
Прозвучала сирена к перерыву. Игроки отправились передохнуть.
После десятиминутной паузы игра началась вновь. Но Второй период прошёл без голов, со счётом 0:0.
— Что, мы выиграли? — спросил Виталий.
— Да, — ответил Константин.
— Ура! Победа! — кричали зрители и игроки.
— Я же говорил, только вперёд. И мы победили.
После игры все поздравляли друг друга. И не важно было проиграла команда или победила. Главное, что игра прошла с успехом для каждого игрока.

08 — 13 сентября 2025 г.

Пару лет отслужив в СВО, Александр Коротков получил роение от осколка взо-рвавшейся мины «лепестка». Опытные хирурги, проведя исследование поражённых ног, отправили Короткова на операцию по ампутированию конечностей, где Алексан-дру сделали операцию и отправили домой.
Дома его ждала семья: мать с отцом, жена и сын. Все понимали, когда увидели вер-нувшегося с фронта Александра, что он теперь на всю жизнь останется инвалидом и будет передвигаться теперь только при помощи инвалидной коляски.
Но Коротков был по жизни сильным и волевым человеком. И чтобы с ним не случа-лось, он все трудности и неприятности переносил стойко и упорно, и все их побеждал.
Вот и теперь Александр не сдался и решил заняться спортом. Об этом он объявил семье, когда все собрались вместе. Никто не препятствовал его решению, понимая, что это только будет на пользу.
Вначале Александр записался в спортзал, чтобы не потерять физическую форму и чтобы мышцы не ослабли. Его там встретили, как героя СВО, с радостью и теплотой.
Занятия Коротков начинал свой день с зарядки, а в спортзале с разминки, потом тре-нировки с гирей и штангой.
Он быстро освоился в учреждении и нашёл себе новых друзей, которые тоже побы-вали на СВО и прошли все испытания судьбы. Его новыми друзьями стали Андрей Пронин, Сергей Иванов, Алексей Суворов и ещё некоторые ребята.
Они быстро сдружились и нашли общий язык. Им было о чём поговорить и вспом-нить. Александр легко влился в их группу. Ведь они знали, что военное братство сво-их не бросает.
И вот однажды тренер спортзала Михаил Фёдорович предложил Александру при-нять участие в волейболе для инвалидов.
— Это интересная и увлекательная игра, — сказал тренер, — я думаю, она тебе по-нравиться. В волейбол играют многие инвалиды, проводятся чемпионаты и состязания команд. Попробуй, Саша, не пожалеешь.
— Я согласен, — ответил Александр. — Тем более я слышал давно об этом и по те-левизору видел. Это хорошая игра для сильных духом людей, которые не потеряли ещё веру в жизнь.
— Ну и прекрасно. Вначале посмотришь, как тренируются играть, а потом и ты сможешь начать играть.
На том и порешили.
Дома Александр рассказал о предложении Михаила Фёдоровича.
— Хочу попробовать себя в новом качестве. Качестве игрока волейболиста инвали-да, — объявил он семье. — Буду играть в свободное время и развиваться, как спортс-мен.
У Александра по мимо прочего появилось общее с друзьями дело. Они на гражданской службе помогали бойцам СВО: плели маскировочные сети, собирали гуманитарную помощь, снабжали бойцов оружием и всем необходимым.
— Молодец, Саша, я рада за тебя. Это хороший пример для других и для себя, в первую очередь. — Поддержала мужа жена Татьяна.
— Да, а мы будем болеть все за всю вашу команду, — подхватил отец Короткова Игорь Леонидович.
Особенно обрадовался за своего отца сын Иван, которому на тот момент исполни-лось девять лет. Иван вообще считал примером для себя и для других своего отца Александра.
— Папа, я тоже очень рад! — воскликнул мальчик и обнял Короткова.
Александр любил свою семью и был счастлив, что все они переживали за него, даже тогда, когда он находился на поле боя. Они знали, что ему тяжело и нелегко было там, где теперь шла война. Когда Александр шёл в атаку вместе с другими бойцами, выно-сил раненых и помогал мирным жителям.
Может быть, эта вера семьи и спасла Александра от гибели.
На следующий день, Когда Коротков приехал в спортзал, Михаил Фёдорович пред-ложил ему пройти в зал для тренировок по волейболу и посмотреть, как тренируются другие спортсмены.
— Вначале будет нелегко, — предупредил Михаил Фёдорович, — потом втянешься.
Новые друзья Александра тоже играли в волейбол. Коротков посмотрел на игру ин-валидов и был потрясён увиденным. И решил начать тренироваться уже на следующий день.
Утро наступило, как всегда, с гимнастики. Позавтракав, Александр отправился в центр помощи войнам СВО. Поработав там, они все вместе отправились на трениров-ку.
— Ну, Сашка, давай! Приступай к игре, — сказал Андрей.
Коротков приступил к игре.
Вначале действительно оказалось тяжело ни только бросать мяч через сетку, но и пе-редвигаться по залу. Работать приходилось всем телом. Были задействованы все груп-пы мышц. Александр быстро устал и вспотел даже. Но игру не бросил, а играл на ров-не со всеми.
Объявили перерыв.
— Фу, устал, — проговорил, выдыхая Александр.
— Ничего, привыкнешь. — подбодрил друга Алексей
— Да, брат, это тебе ни фунт изюма съесть! — засмеялся Сергей.
Они сидели на скамейке и болтали о жизни.
Когда перерыв закончился, тренировка возобновилась.
Так прошёл месяц. Приближались соревнования. Александр уже не уставал, как раньше, а играл на равных.
— У тебя здорово получается, — похвалил его Михаил Фёдорович. — Через неделю соревнования, смотри, покажи себя в лучшем виде.
— Постараюсь, Михаил Фёдорович, — ответил Коротков.
Прошла неделя, и вот настал момент игры. В зале собрались по мимо игроков двух команд и зрители. Были там и семьи поддержки.
Игра началась активно. Команды перебрасывали мяч через сетку и ловили его, набирая при этом очки.
Александр очень старался, но первая игра вызвала у него бурю волнения.
— Сашка, давай! — только и слышал он голос своей семьи
— Наш папа молодец! — крикнул Ваня.
Игра проходила с перерывом в два тура. В итоге была ничья. Но это не огорчило ко-манды. Все играли на равных.
После соревнования начались поздравления.
— Отлично прошла игра, — сказал Михаил Фёдорович. — Ты, Александр, выложил-ся на все сто процентов.
Собравшись все вместе, команды и их семьи отправились отмечать игру в кафе.

24 — 29 августа 2025 г.

1

Григорий Найдёнов надел белые футболку, брюки и туфли, отправился на Заячий остров в «Петропавловскую крепость» на ежегодный чемпионат по водным гонкам. Ку-пив по дороге букет цветов своей девушке Екатерине Мальцевой, нырнул в здание метро.
Турникеты он прошел быстро, без задержки, и уже через несколько минут ехал в электричке.
Григорию было двадцать пять лет. Он заканчивал пятый курс медицинского универ-ситета. Вначале лета этого года защита диплома и получение аттестата.
Вредных привычек Найденов не имел. По началу, друзья на праздниках предлагали выпить немного, но будущий доктор всегда отказывался. А курить его просто не тянуло. Даже находясь в компании курящих, он смотрел на сигареты равнодушно. Может быть, поэтому у него долго не было девушки, но студент не унывал и всегда отвечал словами песни Высоцкого: «Я жену найду себе такую, что вы от зависти заплачете навзрыд». И нашёл.
Проехав три остановки, Найдёнов заметил, как на четвертой в вагон электрички за-шел молодой человек его возраста. Парень держал правую руку на уровне груди и очень сильно хромал, основной упор, делая на левую, здоровую ногу.
Лица инвалида студенту рассмотреть не удалось, сумка, средних размеров висела че-рез плечо и причиняла неудобства. Кто-то, выходя, задел его намеренно и сильно. Он бы упал, если бы не держался за поручень.
Все видели, что вошедшему тяжело стоять, но никто не уступил места. И Григорий, в который раз подумал о безнравственности людей, заботящихся только о себе. Он встал и подошел к молодому человеку.
— Молодой человек, — обратился он к парню, — идите, садитесь.
— Спасибо, я постаю, — ответил тот, повернув голову к Найдёнову.
И будущий хирург увидел лицо ответившего ему. Оно было светлым и чистым. Большие голубые глаза, полные жгучей энергии и радостью жизни, густые светлые брови, под цвет таких же светлых, коротких волос, большой нос и полные губы, растянутые в улыбке.
Григорию почему-то всегда казалось, что люди с ограниченными физическими воз-можностями это хмурые, злые на свою жизнь, на то, что они многого не могут и живут не полноценной жизнью. Ему приходилось несколько раз сталкиваться с такими людьми. Но взглянув в лицо молодого человека, он не нашёл ни в нём, ни в глазах ни злобы, ни уны-ния.
Мимо пробегали станции. Люди входили и выходили.
Поезд приближался к очередной станции. На ней студент выходил. И в этот момент возникло ощущение досады, которая пришла неожиданно и так некстати. Григорию захо-телось поговорить с этим случайно встреченным человеком, но, наверно, такого случая уже не будет.
— Вы выходите? — спросил парень, которому Григорий недавно предлагал сесть.
— Да, — ответил коротко он.
Электричка остановилась, и они вышли вместе. В потоке людей Найдёнов потерял молодого человека из вида. И как бы он не старался отыскать того глазами, ему это не удалось.
Выйдя из метро, Григорий встретился с Катей. Приняв букет и взяв его под руку, де-вушка со своим спутником направились в сторону крепости.
Екатерина Мальцева была немного выше Григория. Красоту овального лица, серых глаз наполненных теплом и добротой, бровей вразлет, вздернутого носика и немного полных губ аккуратно подчеркивал легкий макияж. Белые волосы распущены и падали ниже плеч.
Училась Катя в институте живописи, скульптуры и архитектуры, не смотря на то, что теперь было модно учиться на экономиста, и мечтала стать архитектором.
Молодые люди прошли немного по деревянному настилу моста до его середины и остановились. Вокруг уже собрались зрители.
Григорий бросил взгляд по сторонам и удивился, справа от него стоял тот самый па-рень и смотрел н воду вдаль.
— Простите, как вас зовут? — спросил он у инвалида.
— Кирилл Носов, — ответил тот. Обычно Кирилл не отвечал на подобные вопросы, если его спрашивали люди совершенно ему незнакомые, но этому человеку, которого то-же узнал, ответил.
— Меня зовут Григорий Найдёнов. А это Катя Мальцва, — представил он спутницу.
— Очень приятно.
Девушка ответила, кивнув улыбаясь.
Все трое стали смотреть вниз на воду, а экипажи лодок стояли на старте и ждали сигнала.
Отсчитав последние секунды, судья махнул зелёным флажком, начались гонки, и лодки устремились вперёд под мост. Рев двигателей заглушил все звуки. Вот из-за пово-рота появилась первая лодка, за ней вторая и третья.
Кирилл открыл сумку и достал фотоаппарат.
— Увлекаетесь фотографией?! — спросила Катя.
— Да, я очень люблю фотографировать! — ответил Носов, включив аппарат, и нажал на кнопку, прицелившись на одну из лодок.
— Думаете получиться?! — спросил Григорий.
— Не знаю! Думаю да!
Из-за рёва моторов приходилось кричать.
— Смотрите, как идут!… — Катя указала на пару лодок, которые едва не столкну-лись.
— Я сейчас подойду, —Григорий покинул девушку и направился к палатке с напит-ками.
— Хорошо!
Она посмотрела на удаляющегося Григория, потом взглянула на Кирилла, на его ли-цо и поразилась. Катя увидела умные, наполненные жизнью и радостью глаза, и ей понра-вился этот парень. Мальцева не ощутила в нем злости и ненависти на жизнь и свою судь-бу.
Она подошла к нему и завела разговор. И, как оказалось, беседовать с Кириллом бы-ло очень даже приятно.
Беседовали молодые люди обо всем. Катю даже немного удивило, когда Носов заго-ворил о живописи.
— Кирилл, скажите, а кто вам нравится из современных художников?
— Увы, никто. Нет сейчас настоящих художников, которые могли бы своими карти-нами рассказать что-то, ― ответил Кирилл.
— Почему?
— Понимаете, Катя, когда вы смотрите на картину, вы должны видеть, что на ней изображено. Например, художник рисует портрет. Значит, на холсте должен быть человек. А как понять то, когда ты видишь картину, так называемую, но тебе объясняют, что на ней нарисовано. Я однажды был на вставке картин современных художников. Присоеди-нился к экскурсионной группе и стал слушать экскурсовода. Подходим к очередной кар-тине, на которой непонятно что, а нам начинают объяснять, что изобразил художник. В искусстве недолжно объяснять то, что нарисовано или слеплено, или что хотел показать режиссёр в своём фильме.
— Как интересно вы рассуждаете, Кирилл, — она улыбнулась и замолчала.
В голове возникла мысль. Раньше Катя была об инвалидах такого же мнения, как и её Григорий, но в данный момент начала осознавать и приходить к пониманию того, как же она была неправа и ошибалась.
В это время подошёл Григорий. Он нес три небольшие бутылочки с минеральной во-дой. Одну он отдал Кате, вторую Кириллу.
— Берите, берите, — сказал он, когда молодой человек попытался отказаться.
Поблагодарив, Кирилл вложил в правую руку бутылочку и открыл ее. Затем переме-стил в здоровую и сделал глоток. Холодная вода немного освежила и взбодрила.
Лодки сделали очередной круг. Кто-то ушел на дозаправку. Зрители приходили и уходили. Некоторые выходили из «Петропавловской крепости» и смотрели на гонки с моста.
— Кирилл, вы, чем занимаетесь? — спросил Григорий.
— Учусь на журналиста.
— Как интересно! — воскликнула Катя.
— А как вы относитесь к «желтой прессе»?
— Я её просто не читаю. А вы чем занимаетесь? — в свою очередь спросил Кирилл.
— Мы то же студенты. Я учусь в медицинском университете. Скоро стану хирургом. — Григорий отхлебнул жидкости.
— А я, — Катя посмотрела на своего спутника, улыбнулась, потом обратила взор на Кирилла, — в институте живописи, скульптуры и архитектуры.
— Когда-нибудь Кирилл напишет про нас с тобой статью.
— Обязательно.
И все трое засмеялись.
— Может перейдём на «ты»? — предложил Найдёнов
— Я не против, — согласился носов.
— Я тоже не против, — поддержала разговор Катя.
От разговора о журналистике, молодые люди перешли к беседе о литературе, музыке, спорту. Затронули даже политику, но эта тема им быстро наскучила.
Григорию, как и Кате, понравился Кирилл, понравились его манеры, разговор, и мнение об инвалидах у молодого человека стало меняться. Он вдруг замолчал, задумав-шись, а девушка и Носов продолжали.
Он не вникал в суть беседы, почему-то именно сейчас, глядя на Кирилла, Найдёнов стал думать о работе, о завтрашней конференции. А почему бы и нет…
— Кирилл, — сказал Григорий, — завтра, в десять тридцать, у нас в университете будет проходить конференция, посвящённая нанотехнологиям и применения их в меди-цине. Вы сможете подойти к десяти часам на улицу Льва Толстого, девятнадцать? Вы, наверное, слышали о чипах, которые вшивали под кожу больным животным?
— Да, я слышал.
— Были и другие исследования. В частности, люди, попавшие в аварию и севшие в инвалидное кресло несколько лет назад, были прооперированы полгода назад. Во время операций им в позвоночник, где место перелома вживили стволовые клетки. Это были экспериментальные операции. Они все прошли успешно. Многие начали вставать и зано-во учатся ходить. На данном этапе мы набираем группу добровольцев, которые согласятся принять участие в операциях по вшиванию чипов человеку. Исследования должны пока-зать, какие изменения происходят у человека с вшитым чипом. На данный момент счита-ется, что первостепенной опасностью для пациента будет некомпетентность лечащего врача. Но ведь ошибки могут происходить и в неожиданных случаях. Одним из таких случаев может быть взаимодействие между роботами при их столкновении. Чтобы таких ситуаций не возникало, лечащий врач должен постоянно следить за работой нанороботов и в случае чего перепрограммировать их. Теоретически все ясно и понятно. Но организм человека и сегодня удивляет нас.
— Гарантий, как я понимаю, никаких нет?
—Не скрою, гарантий нет никаких.
— Ясно, — подумав, ответил Кирилл.
Постояв еще немного, студенты направились к метро. Посадив в электричку будуще-го журналиста, Григорий проводил Катю до ее дома, а потом направился к себе.
Всю дорогу, пока они добирались к Мальцевой, молодые люди молчали. Каждый думал о Носове, с которым случайно сегодня познакомились. Лишь коротко попрощались, поцеловав друг друга.

2

Утро следующего дня выдалось пасмурным и прохладным. Казалось, сейчас пойдет дождь.
Накануне вечером, уже ложась спать, Кирилл всё-таки решил пойти на конферен-цию. В конце концов, его никто не будет заставлять принимать участие в экспериментах.
«И кто знает, если я дам согласие, и мне сделают операцию, может быть, стану здо-ровым… Перестану хромать и держать руку возле груди. Ведь только во снах я станов-люсь здоровым и полноценным человеком», — думал Кирилл.
Он открыл форточку, порывистый прохладный ветер ворвался в комнату, вздув за-навеску. Молодой человек встал в середине комнаты напротив окна и стал делать гимна-стику. Закончив зарядку, отправился умываться.
Когда он вышел, часы показывали половину девятого.
На кухне Кирилл съел завтрак, приготовленной рано утром мамой. Это были блины со сметаной. Выпил чашку чая с бутербродами, которые уже сделал сам.
Ровно в девять часов Кирилл надел серые брюки, рубашку в тонкую полоску, в при-хожей куртку и чёрные ботинки на шнурках, взял свою сумку, вышел. Всего потратил пятнадцать минут времени.
Сев на станции метро Лесная, в электричку в девять сорок, Кирилл, занял свободное место, достал книгу из сумки и стал читать. Мимо проходил народ, спеша по своим делам. На одной из остановок в вагон зашел старик с клюшкой. Ему уступили место. Не сказав «спасибо», тот сел.
Читавший книгу Кирилл, оторвав на мгновение взгляд от страницы, уловил на себе пристальный взгляд старика. Последний смотрел холодно и со злобой. Но Носов снова опустил голову. К таким взорам он уже давно привык.
Сидевший напротив старик начал бурчать
— Вот, нарожали всяких уродов. Что с них взять. Никакого толку. Работать их не бе-рут. И правильно. Какой с него работник, ежели он ничего сделать не может. Только и может, что на родительской шее сидеть.
Слушать несшего всякую чушь старика, было неприятно и противно, но привыкший ко всему Кирилл, не обращал никакого внимания. Он как бы отключил слух.
Тут окружающие начали укорять старика. На что тот ответил.
— Я всю войну прошел! Я с десяти лет работать начал! Мы своим родителям помо-гали! И поперек никогда не говорили. Я уже жизнь, можно сказать, прожил, а вы меня попрекаете! Сами только и выучились, что вот так отвечать старому человеку!
— Слышь, дед, — раздался бас, — кончай базар. Закрой свой веник. Подметать в другом месте будешь.
Молодой человек в деловом костюме остановился напротив. Старик посмотрел на него и замолчал.
Неприятный осадок сказанного стариком ещё какое-то время оставался, но Кирилл старался вдуматься в текст книги. И постепенно нехорошее ощущение, при котором он чувствовал себя не совсем хорошо, исчезло.
На станции «Технологический институт 1» Кирилл перешел на ветку «Технологиче-ский институт 2» и доехал до станции «Петроградская». Носов не заметил, как парень, осадивший старика, последовал в том же направлении. Поток людей увлёк обоих, скрыв при этом, друг от друга.
Выйдя из метро, он сел на автобус и доехал до нужного ему адреса.
В институт Кирилл вошёл в десять двадцать. Спросив у вахтера, где находится каби-нет № 215, молодой человек поднялся на второй этаж, прошел немного по коридору и во-шел в комнату.
Светлая аудитория была полностью заполнена людьми. В ней собрались старшие со-трудники института и других медицинских учреждений: хирурги, анестезиологи, студен-ты, генетики, биологи, психологи, психоневрологи, нанотехнологи, нейробиологи, чело-век двадцать добровольцев, среди которых были и спонсоры проекта.
Вдали большого зала находилась сцена, которая была подготовлена для докладов, на ней стояла трибуна с микрофонами, чуть в стороне слева от трибуны размещался экран, для демонстрации видео, а справа располагался стенд с макетами будущих и уже исполь-зуемых в медицине изделий.
Посередине зала, по всему периметру огромным овалом были составлены столы, на которых лежали блокноты с ручками, нетбуки и стояли стойки с микрофонами. Вдоль стен с обеих сторон в два ряда располагались кресла, в которых сидели приглашённые гости.
Кирилл занял свободное кресло.
В группе студентов, сидевших за столом с видеоаппаратурой, находился Найдёнов.
Григорий увидел Кирилла, подошёл к нему и поздоровался за руку.
— Здравствуй, Кирилл. Как доехал?
— Здравствуй, Григорий. Спасибо, хорошо.
Молодые люди не заметили, что перешли на «ты».
Открылась дверь, в кабинет вошёл молодой человек. Кирилл узнал его, это был тот самый парень, осадивший деда в электричке. Он подошёл к Григорию с Кириллом уже в белом халате
— Кирилл, познакомьтесь, это Борис Кочков, мы вместе учимся. Борис, это Кирилл Носов.
— Очень приятно, — ответили они друг другу.
Кочкову, как и Найденову было двадцать пять лет. Его фамилия соответствовала фи-гуре. Широкие плечи, «накаченные» в спортзале мышцы груди, рук и ног. Овальное лицо, серые, теплые и добрые глаза, открыты широко. Черные брови, немного сдвинутые к цен-тру, казались нарисованные углем, немного приплюснутый нос. Видимо сломанный, полные с правильными чертами губы плотно сжаты.
Будущему журналисту дали бейдж с его именем и проводили к свободному месту. А ровно в десять тридцать началась конференция посвящённая нанотехнологиям.
Вначале с вступительным докладом о нанотехнологиях выступил профессор Строгов Виталий Сергеевич. На вид мужчине было лет сорок, но седые виски говорили, что этому человеку намного больше. Подтянутый, спортивного телосложения, среднего роста, круг-лым лицом, добрыми зелеными глазами и полными губами понравился Кириллу. Он об-вёл всех присутствующих взглядом и посмотрел на будущего журналиста тепло и с какой-то мягкостью.
— Сегодня нанотехнологии прочно вошли в мир человека, — Начал Строгов, — и уже никого не удивишь микророботами, в которых встроены микрочипы размером с го-рошину. Человек давно научился и работает с биологическими материалами размером с вирус. У каждого в доме есть гаджет-пылесос, гаджет-утюг и другие гаджеты . Мы уже научились выращивать стволовые клетки и использовать их при операциях, возвращая, казалось бы, безнадежно больных к жизни, — продолжал профессор. — И давно ведем научные опыты по применению нанотехнологий в медицине. Хирургические руки заме-няют роботы-манипуляторы с миниатюрными скальпелями и «руками». Электроника и цифровые технологии давно помогают нам в работе. Теперь пришло время сделать следу-ющий шаг.
Что такое нанотехнологии? Это технологии, оперирующие величинами порядка нанометра. Это ничтожно малая величина, в сотни раз меньше длины волны видимого света и сопоставимая с размерами атомов. Наномедицина в свою очередь – это слежение, исправление, конструирование и контроль над биологическими системами человека на молекулярном уровне, используя разработанные нанороботы и наноструктуры
Он выпил немного воды из стакана и продолжал.
— Наш институт провел ряд интереснейших и важных опытов, которые помогли нам сделать прорыв в области использования нанотехнологий в медицине. Врачи-коллеги из других регионов страны и, даже ближнего зарубежья помогали нам в проведении экс-периментов. Некоторые из них дали свои положительные результаты. О них вам расска-жет более подробно доктор медицинских наук по нейрохирургии, профессор кафедры трансплантологии, академик, хирург общей практики Крылов Сергей Иванович, — Вита-лий Сергеевич посмотрел в сторону Крылова. — Прошу вас, Сергей Иванович
Строгов сел на своё место, а Крылов восстал со своего и, поднявшись на сцену, по-дошёл к трибуне.
Крылов был лыс, сутуловат, невысок, с немного смугловатым овальным лицом. Мужчина носил бородку клинышком и усики. Серые с синеватым оттенком глаза излуча-ли тепло и доброту.
— Уважаемые коллеги, — начал Крылов, — как сказал Виталий Сергеевич, электро-ника и цифровые технологии давно помогают нам в работе. Теперь пришло время нано-технологий. Вот уже почти полтора десятилетия мы проводим исследования, которые по-могли нам многого добиться. За последний год было сделано ряд научных открытий, ко-торые позволят вывести медицину в применении наноприпаратов и нанотехники и, соот-ветственно, в целом на новый уровень лечения болезней. Не буду скрывать, как всегда, вначале нас преследовали неудачи, возникали проблемы.
Крылов сделал паузу, отпил воды и продолжал.
— Порой нам казалось, что надо оставить всю нашу работу, все опыты, потому что из-за неудач в экспериментах опускались руки, и мы не знали, что делать. Иногда дума-лось, что нанотехнологии в медицине, это всего лишь красивая реклама. Наверно, так оно и случилось бы, всё похоронено было бы в зародыше, но наши пациенты, люди, которые ждут от нас помощи и надеются на неё, заставляли и заставляют нас работать, двигаться вперёд, искать ошибки и создавать новое.
Крылов прокашлялся, сделал глоток воды.
— Определённый технический прорыв в лечение некоторых болезней и патологий состоялся ещё в конце прошлого века. И это вселяло надежды в нас, нашу работу. И вот за прошедшие несколько лет, после провалов и неудач, исследования стали приносить свои плоды. Разработанные нами технологии позволили добиться огромных результатов в ле-чении ряда заболеваний. Здесь, на стенде, — Сергей Иванович повернулся корпусом вправо, — представлены макеты наших разработок, которые применяются в медицине уже сейчас.
Все, кто был в аудитории, посмотрели на стенд. Крылов воспользовался этой паузой, подошёл к нему и взял несколько макетов.
— А в чем заключаются ваши открытия? — спросил пожилой человек биолог Никита Андреевич Бугров, как значилось у него на бейдже. Он сидел за столом, на противопо-ложной стороне овальной конструкции и что-то набрасывал в блокнот, периодически по-сматривая на экран нетбука.
Тоже самое делали и все участники конференции, сидевшие за столами.
— Сейчас я все вам подробно расскажу, — ответил Крылов. Он ожидал подобного вопроса. — Наш институт провел ряд исследований. Десяти мышам мы сделали операции по вживлению микрочипов, — профессор взял в руку сделанный из пластика макет мик-рочипа, так как оригинал был намного меньше. — Этот микрочип, как вы можете видеть по модели макета, похож на семечко пшеницы. И как вы, уважаемые коллеги, понимаете, его размеры настолько малы, что под кожей его никто не почувствует. Будто его и вовсе там нет. Но, через определенное время в организме начинают происходить изменения. Например, быстро зарастают раны, улучшаются биохимические процессы пищеварения. Белки, жиры, углеводы и витамины насыщают весь организм. Улучшается аппетит, орга-ны кровеносной, нервной, сердечнососудистой и других систем функционируют нор-мально, без каких-либо отклонений. Сращивание конечностей, костной и хрящевой тка-ней после переломов и проведенных операций происходит быстрее. Внутренние органы человека: печень, сердце, почки, кишечник и другие выполняют свои функции, так же как и до болезни. И человек чувствует это и видит.
Сергей Иванович налил немного воды в стакан, выпил и продолжил.
— Сам чип состоит из нескольких, размером с… — докладчик задумался, подбирая слова, — практически с атом, если можно так сравнить, электромагнитов. С их помощью ускоряется процесс выздоровления больного.
— Что касается животных, то здесь все понятно. А насколько мне и моим коллегам известно, модель работы чипа в человеке исследована только теоретически. Какие шаги вы предпринимаете в этом направлении? — вновь задал вопрос Бугров.
— В настоящее время мы набираем группу добровольцев с различными заболевани-ями. Им будет вшит под кожу микрочип. Наблюдаться они будут в течение года. Возмож-но, и больше. Мы будем выявлять все отклонения в развитии, которые будут ухудшаться или улучшаться. Но надеемся на лучшее. На сегодняшний день уже проводятся операции с использованием стволовых клеток, которые дают положительные результаты. Люди, при-кованные к постели, инвалидному креслу, встают и заново учатся ходить. Григорий, по-кажи, — Крылов сделал знак в сторону столика, за которым сидели студенты.
Пальцы Найденова забегали по клавиатуре компьютера. Картинку Рабочего стола сменила другая — трёхмерный рисунок человека в разрезе с больной печенью.
— Печень этого человека поражена раковой опухолью. Болезнь прогрессирует. С помощью выращенных нанотканей и имплантированных в больной орган печени и чипа посылающего импульс, процесс развития рака замедляется до полного его остановки, и происходит вытеснение больных клеток здоровыми.
На рисунке было видно, как происходит выздоровление органа.
— А теперь посмотрим небольшое видео. В ролике, который будет представлен ва-шему вниманию, человек, перенёсший автомобильную аварию, рассказывает о себе, о том, как он несколько лет провёл в инвалидном кресле, и как ему была сделана операция по вживлению стволовых клеток, которые, в буквальном смысле, вернули его к нормаль-ной и полноценной жизни, помогли встать на ноги. Понимаю, кто-то может мне возра-зить, и, наверно, в какой-то степени окажется прав, мол, это не возможно, до этого нам ещё идти и идти. Но уверяю вас, всё, что уже сегодня во многих клиниках мира проводят-ся подобного рода операции. И это не научная фантастика, а реальность.
На экране загрузилось видео. Появилось изображение. Мужчина лет сорока сидел в кресле, стоявшим возле журнального столика, на котором лежала стопка газет и книга, рядом с ними чашка чая и ваза с цветами.
Оператор вначале навёл камеру на мужчину. Густые вьющиеся волосы, большие се-рые глаза, чисто выбрит, аккуратно подстриженные усы закрывали верхнюю губу. Одет в белую футболку, на которой красовалась эмблема «Адидас», и серые брюки. В левой руке он держал трость.
Ему дали знак, и мужчина заговорил.
— Лет пять назад, — высветилась надпись с именем говорившего. Звали этого чело-века Николем Шишковым, — я ехал на работу. Как обычно, в утренний час пик стоял в пробке, но хотелось быстрее добраться. Стал выполнять манёвр и не заметил, как откуда-то выскочил парень на спортивном мотоцикле и врезался на полной скорости в меня. Тот парень насмерть, а со мной врачи долго возились. Сделали несколько операций. В итоге я сел в инвалидное кресло, в котором просидел четыре с половиной года. Работу пришлось оставить. Думал всё, жизнь закончилась, пора ставить крест. Но спасибо семье и друзьям, не оставили меня, не бросили, хоть порой приходилось очень тяжело. Особенно вначале, когда после больницы оказался дома. Жена скрывала, но я знал, что по ночам она плакала, а днём улыбалась. И у меня стали возникать мысли о самоубийстве.
Я думал, зачем я ей… Она молодая, красивая женщина возится со мной, когда вокруг много красивых и здоровых мужчин. Ещё и дети подростки… Их поднимать надо было. Но они меня не оставили. Друзья поддерживали нашу семью. Один мой друг (со школы дружим), взял к себе на работу мою жену, а потом и сыну помог с работой.
И главное, что мы никогда не ссорились, не ругались, не тратили время на выясне-ния отношений, даже когда казалось, что всё закончено. Я видел, как жена устала от меня, от моих просьб что-то подать, принести. Но она никогда не отказывала. Так поступали и дети. Мы воспитывали их проявлять любовь и доброту к любому человеку. Наверно это нас и спасло, как семью.
Четыре с половиной года после операции я периодически проходил обследования в больнице. Врачи не находили ни улучшений, ни ухудшений. И вот полгода назад, про-фессор, у которого я наблюдался, предложил мне сделать операцию на позвоночнике. Он мне сказал, что разработана новая система проведения операций с использованием ство-ловых клеток. Подробно объяснил, что такое стволовые клетки, как их выделяют и как будет проводится операция. Я долго думал, не мог решиться, но обсудив всё в кругу семьи и с друзьями, хорошо взвесив все за и против, все последствия, я решился.
Во время просмотра видео в зале было тихо. Лишь шелест бумаг и покашливание, раздававшееся в разных концах, нарушали тишину.
А Николай Шишков продолжал:
— Позвонил профессору и сказал, что решил лечь на операцию. Договорились о сро-ке проведения. За два дня до назначенного времени я лёг в больницу. Рядом со мной по-стоянно находилась жена и помогала мне. Операция прошла успешно, как сказали врачи, хотя я вначале ничего не чувствовал. Никаких изменений. Но уже потом, когда прошло дней двадцать, у меня появилась чувствительность. Мышцы стали наливаться силой. Подняться и сделать первые движения не давала слабость. Но прошло несколько дней, и я сделал первые шаги.
Было очень тяжело. Сделав два-три шага, всё тело покрывал пот и наваливалась усталость, да такая, что хотелось всё бросить. Но я не сдавался, потому что появилась надежда на выздоровление. Я садился на стул или кровать и долго отдыхал. И как только встал и сделал первые шаги, врачи сказали, что смогу ходить, но надо много и упорно ра-ботать. Что каждый день и делаю. Утром зарядка, днём гимнастика и занятия на тренажё-рах. (Снова друзья помогли). Уже прошло полгода, хожу теперь с тростью. Думаю, что скоро и она мне станет не нужна. Мне хочется поблагодарить всех врачей, кто делал мне операцию, кто подарил надежду и дал мне возможность встать на ноги. А ещё я благода-рен семье и друзьям, которые всё это время находятся рядом, не бросили меня, а всячески помогают. Потому что в жизни человека нет ничего ценнее, чем сама жизнь.
Оператор «отъехал» камерой. Мужчина встал и, опираясь на трость, пошёл к выходу из комнаты. В объектив попала часть комнаты с закрытыми стеллажами с книгами.
Экран погас. В зале стояла полная тишина.
— Итак, ваши вопросы… Прошу, задавайте… — Крылов стал так, чтобы его было всем хорошо видно.
Но люди молчали, пока кто-то не решил спросить.
— Мы посмотрели видео. А как себя сейчас чувствует Николай Шишков?
— Это видео было сделано несколько дней назад. И уверяю вас, что Николай чув-ствует себя прекрасно. У него хороший аппетит, он много занимается физически, помога-ет по дому жене. Я думаю, что скоро он забудет и трость.
— А что потом? После полного выздоровления человека, что происходит с чипом? — задал следующий вопрос один из генетиков. — Со временем, наверное, его придется менять?
— Мы предполагаем, что они будут находиться в человеке до полного выздоровле-ния пациента, потом «зернышко» просто «прорастет», и человек сам его удалит, надавив возле «ростка». Или этот чип врастёт в ткань мышц или органа и станет самостоятельной биологической клеткой.
— А как работа чипа отразится на психическом состоянии? — спросила психолог, молодая женщина.
— Не буду никого обманывать. Как поведет себя человек, и какие будут у него пси-хические отклонения, мы не знаем. Как я уже сказал ранее, мы будем выявлять все откло-нения в развитии, которые будут приводить к ухудшению или улучшению здоровья чело-века.
— У меня вопрос, — сказал Кирилл.
— Да.
— Вот я, например, инвалид. У меня с рождения ДЦП. Я передвигаюсь нормально, на ногах, сам себя обслуживаю, но есть люди намного хуже меня. Что произойдет, если чипы вошьют мне или таким людям?
Многие собравшиеся закивали головами, раздались одобряющие голоса.
— Правильный вопрос задает молодой человек, — сказал кто-то.
— Что касается категории людей с ограниченными физическими возможностями… — заговорил Крылов, — наш институт так же разработал модель с использованием нано-технологий для инвалидов. Мы пробуем изобрести такие микрочипы специально для та-ких людей, но пока всё это находится в стадии разработки. Надо, чтоб прошло время, для окончательного завершения изготовления таких чипов.
Предполагается, что после вживления его под кожу человека, начнется оживление и развитие парализованных участков, в том числе и участков мозга, так как при ДЦП в первую очередь поражается определённая часть мозга. Мышцы обретают силу под воздей-ствием физических нагрузок, всевозможных тренировок, в том числе и спортивных, и ра-боты электромагнитов чипа. Импульс от чипа заставляет работать постоянно пораженный участок. Но, опять-таки, это только теоретическая модель развития. А чтобы проверить это на практике, мы и набираем добровольцев. Но, я повторяю, нужно, чтобы прошло время.
Крылов попросил Найдёнова что-то показать собравшимся. Будущий хирург щёлк-нул несколько раз «мышкой», и картинка изменилась. Вместо неё появилась трёхмерная модель человека-инвалида с серьёзными отклонениями в развитии мышц ног и рук. К то-му же конечности были вогнуты вовнутрь. А в локтевых суставах и коленных чашечках кости сильно выпирали.
Пораженные зоны мигали красным светом, микрочип и посылаемые им импульсы — зеленым.
Собравшиеся увидели, как вначале изменились костные ткани рук и ног, потом су-ставы приняли нормальное положение, как и у здорового человека, затем стали увеличи-ваться мышцы. Они сделались упругими и эластичными и приобрели силу.
— Импульс электромагнитного разряда убирает мертвые, ненужные участки пора-женных тканей, Введенные в «живую зону» Наноклетки делятся и занимают место старых клеток. Во время роста происходит возвращение суставов и конечностей в нормальное положение, — комментировал молодой человек происходящие изменения. — На рисунке происходит все быстро. В действительности, процесс будет идти медленнее в несколько раз.
Сергей Иванович Крылов сделал паузу, перевёл дыхание, откашлялся в кулак и про-должал:
— Мы разработали модель поведения человека на тот случай, если микрочип даст сбой или сам человек поведет себя угрожающе. Этот больной, заключается в стационар, в отдельное помещение, и в течение трех-десяти дней наблюдается. Если состояние здоро-вья будет ухудшаться, пациент усыпляется. Медики подключат его к диагностическим ап-паратам и выявят причины отклонений.
На экране возникло изображение модели человека с психической неустойчивостью развития, в 3D формате .
Человек с психическим расстройством вёл себя агрессивно. В данном примере чип дал сбой, приведший больного в состояние злости и потери контроля над собой.
Всем присутствующим на конференции было продемонстрировано, как пациент усыпляется и помещается в стационар под наблюдение. Найдёнов по просьбе Крылова продемонстрировал наглядно с помощью компьютерной программы, как будет вестись лечение.
— Таким образом, я думаю, изменив некоторые параметры лечения, состояние паци-ента станет стабильным, и он сможет самостоятельно передвигаться по клинике. Некото-рое время, примерно месяц, мы будем наблюдать его непрерывно. Потом можно сократить до простого контроля, — Крылов отпил воды.
— А если сбой в поведении произойдет не в клинике, а, скажем на улице? — спро-сил один из предпринимателей, участвовавший непосредственно в проекте. — Могут по-страдать посторонние люди, а тень сразу падёт на нас с вами. Поднимется скандал.
— Безусловно, это проблема, — сказал Виталий Сергеевич. — Скажу прямо, как она будет решена в возникшей ситуации, мы пока ответить не можем. Но думаю, что на чипах разместим маячки, которые сообщат о возникновении угрозы заранее. Скажем в течении двадцати четырёх часов.
Строгова поблагодарили за ответ.
Конференция продлилась еще какое-то время. Много говорилось о прорывах в меди-цине и о пользе нанотехнологий. В двенадцать часов был сделан перерыв на обед.
Георгий с Борисом предложили Кириллу пообедать вместе. Тот согласился. И трое молодых людей отправились в столовую института. В ней они расположились за свобод-ным столиком. Найдёнов с однокашником взяли обед на троих и принялись за него.
Время обеда прошло незаметно и быстро. Молодые люди общались на разные темы, не касаясь медицины и всё, что с ней было связано. После обеда они снова отправились в кабинет № 215.
Участники конференции занимали свои места. Кто-то вёл беседу, касающуюся теме заседания, кто-то осуждал план работы на следующую неделю, некоторые приглашённые члены просматривали документы, которые раздали несколько минут назад.
Молодые люди заняли свои места.
Прошло ещё несколько минут, и Строгов продолжил заседание, вторая часть которо-го в основном отводилась вопросам.
— А как поведёт себя человек с биологической точки зрения? Будет ли меняться его ДНК? — спросил один из биологов.
— С теоретической точки зрения, нет, — ответил Строгов. — Опыты на мышах по-казали, что изменений в системе их ДНК не происходит. Человек же более сложная био-логическая структура, но мы предполагаем, что девяносто восемь процентов не дадут из-менений.
— Но в двух процентах всё-таки возможны отклонения и изменения ДНК?
— Не исключено. Возможно, их будет больше. Мы не должны сейчас гадать. На дан-ном этапе нам важно провести опыт и выявить все отклонения и недостатки, а так же по-ложительный эффект от вживания чипов.
— А какие вы можете дать гарантии, что человек на сто процентов станет здоровым? — задал вопрос один из добровольцев.
Наступило молчание.
— Я не буду уклоняться от ответа и скажу, что пока не проведён эксперимент, гаран-тий нет никаких, — честно ответил Виталий Сергеевич.
Ответ профессора не испугал собравшихся и не заставил усомниться в необходимо-сти начать опыты. Наоборот, многие из присутствующих заранее знали, что примут непо-средственное участие в данном эксперименте. Кто-то будет наблюдать и исследовать, кто-то войдёт в добровольную группу, которым вживят микрочипы.
— А сейчас поговорим о прорывах и использовании нанотехнологий в медицине. — Виталий Сергеевич Строгов поправил пиджак. — Как я ранее говорил, нам помогали наши коллеги из ближнего зарубежья.
Рассмотрев ещё ряд необходимых вопросов, участники конференции подвели общий итог. Все согласились с тем, что опыт с участием добровольцев необходим. И каждый по-нимал, никто не застрахован от несчастного случая и осложнений в процессе эксперимен-та.

3

Прошла неделя после того, как состоялась конференция о применении нанотехноло-гий в медицине. Был солнечный и тёплый день. Кирилл прогуливался по парку, любуясь пейзажем и памятниками. Решив отдохнуть, он сел на скамейку. Стая голубей кружилась тут же. Мимо проходили люди, спеша по своим делам или просто гуляя. Носов достал книгу и стал читать.
Зачитавшись, Кирилл совершенно забыл о времени и не замечал того, что происхо-дит вокруг. В это время, к нему подсел молодой человек. Он молча наблюдал за читаю-щим Носовым, потом сказал:
— Привет, Кирилл!
Кирилл вздрогнул от неожиданности, перестал читать и посмотрел н соседа.
— О, Григорий, привет. Слушай, я тебя и не заметил.
— Я вижу, — улыбнулся Григорий, — Гуляешь?
— Да. Лето. Каникулы. Погода отличная. Вот и гуляю.
— Что читаешь?
— Историю Санкт-Петербурга.
— И что там интересного пишут?
— Да, много чего интересного. Сколько людей умерло, когда только начинали его строить, сколько повесили по приказу Петра Первого, что и когда построили, открыли, воздвигли, сколько погибло в Великую Отечественную Войну. Ну, и так далее.
— Понятно. А мы тут с Катей встретиться должны недалеко. Вот увидел тебя, решил подойти.
Кирилл удивлённо посмотрел на Григория:
— Чего-то тебе не хватает.
— Вот блин. Хотел купить, а тебя увидел, решил подойти, поздороваться и забыл. Ладно, успею.
Григорий повертел по сторонам головой, ища ближайший цветочный киоск.
— Извини, я сейчас, — сбегал к киоску, купил букет и вернулся. — Вот и я,
Кирилл в это время сидел расслабленно, наблюдая будничную суету города.
— Кирилл, что ты решил? Ты будешь принимать участие в эксперименте? — спро-сил Григорий, рассматривая букет.
— А когда надо давать ответ? Я так понимаю, в ближайшее время.
— Да. Через неделю состоится очередная конференция, где все должны определиться в выборе.
— Хорошо. Я приду и скажу своё решение. Во сколько начало?
— В десять часов ровно.
— Хорошо. Гриша, скажи, количество присутствующих, как я знаю, оговаривается заранее. А каким образом попал я?
— Да, количество оговаривается заранее, но участник данного проекта вправе при-гласить человека со стороны в любое время, на любую встречу.
— Понятно.
Молодые люди помолчали, наблюдая за игрой стаи голубей.
Через некоторое время подошла Катя и поздоровалась с молодыми людьми.
Григорий вручил ей букет цветов, посмотрел на Кирилла и сказал ему:
— Кирилл, думай, решай и приходи на конференцию. Я думаю, всё будет хорошо.
Попрощавшись, Кирилл поднялся со скамейки, пошёл гулять по городу, а Григорий с Катей пошли в другую сторону.

4

Прошла неделя. За это время Кирилл много раз думал и никак не мог решить для се-бя, принимать ему участие в операции или нет. Ведь это было серьёзное и ответственное дело. Но что он пойдёт на конференцию, было решено.
В назначенное время носов уже был на месте. Участники конференции выбирали добровольцев в участии эксперимента. Решение, кто будет принимать участие, принима-лось долго и основательно. Необходимо было проработать все детали операции. Носов попал в группу участников.
— Я хотел бы спросить у участников эксперимента, всё ли они решили для себя и готовы ли принять участие в качестве добровольцев? — спросил Виктор Сергеевич
— А что для этого надо? — спросил один из испытуемых.
— Только ваше решение и готовность, — ответил доктор.
Никто не стал отказываться от участия. Ведь добровольцев набралось всего десять человек. Кирилл тоже дал согласие.
— Хорошо. Ждём вас завтра в медицинском институте. Просьба ко всем, подгото-виться как следует. Скажу только одно, чипы пока не готовы. Мы проведём операции по вживлению стволовых клеток.
На этом конференция закончилась и все стали расходиться.
Найдёнов подошёл к Кириллу и спросил:
— Волнуешься?
— Есть немного. — ответил тот.
Молодые люди вышли из кабинета и разошлись.

5

На следующий день носов прибыл в мединститут. Встретил его Виталий Сергеевич Строгов.
— Доброе утро, Кирилл. — поприветствовал он. — Я вас буду оперировать. Вы го-товы?
— Доброе утро, доктор. Да, готов. — ответил Кирилл.
— Хорошо, тогда пройдёмте за мной.
Носов и доктор проследовали по коридору в операционную палату. Их там уже жда-ли ассистенты Строгова.
Кирилл приготовился, ложась на операционный стол. Врачи и медсёстры тоже при-готовились. И операция по вживлению стволовых клеток началась.
В группу врачей также входил и Борис Качков. Найдёнов специально попросил Ви-талия Сергеевича чтобы Борис был ассистентом.
Все приборы были включены, носову сделали наркоз, и когда он погрузился в сон, стали вводить стволовые клетки в поражённые места. Самым сложным в операции, было как можно аккуратно и точно, не повредив ни одной клетки мозга, ввести стволовые клетки в мозг, иначе произойдёт повреждение тканей и сосудов головного мозга.
Операция длилась долго, но закончилась успешно. Кирилла из операционной пере-везли в палату, где он отходил от наркоза. Виталий Сергеевич и Борис всегда были рядом.
— Теперь остаётся ждать, — сказал доктор.
В это время Кирилл проснулся и стал смотреть вокруг себя. В палате их было только трое. Первое, что удивило Кирилла, почему с ним нет найдёова. Сознание медленно воз-вращало его к жизни.
— О, вы уже проснулись! — воскликнул Виталий Сергеевич. — Лежите, лежите. Не вставайте, — продолжал он, — операция была долгой и тяжёлой. Вы перенесли её успеш-но, но мало ли какие последствия могут быть. Заранее благодарить не надо.
Кирилл всё понимал и старался делать то, что говорит доктор.
— Один вопрос, доктор, — произнёс носов. — Где Григорий Найдёнов?
— Не переживайте. Он скоро будет. Просто находится с другим пациентом.
В это время дверь палаты открылась и в неё в белом халате вошёл Григорий
— Вот и ваш друг, — сказал молчавший до сих пор Борис. — Всего доброго. По-правляйтесь.
Строгов и Качков посмотрели друг на друга и на Григория и вышли молча.
Григорий сел рядом с кроватью.
— Как ты? — спросил он у Кирилла
— Не привычно как-то, — ответил тот.
— Не переживай, всё будет хорошо. Я уверен. Полежишь у нас в институте месяц другой, встанешь, будешь делать положенные упражнения и всё придёт в норму.
Они замолчали. Молчание длилось долго.
— Ну, я пошёл, а ты отдыхай, — сказал Найдёнов. И пожав руку носову, вышел.
Вдруг Кириллу захотелось спать и он тут же уснул. Ему слились детство, речка, где они с друзьями любили купаться, загорать на берегу этой реки. Снилось и то, как Кирилл рыбачил с дедушкой и отцом. И хоть он имел ограниченные возможности, всё для него было интересным.
Проснувшись, носов вспомнил всё то, что ему снилось, и какая-то грусть охватила Кирилла от нахлынувших воспоминаний. Но это длилось недолго.
В палату вошла медсестра с капельницей и поставила её Кириллу.
— Лежите спокойно, не шевелитесь. Когда капельница закончится, я подойду, — сказала она и вышла.
Лекарство медленно поступало в организм. Кирилл следил, как оно поступает.
Прошло полчаса, медсестра, ставившая капельницу, вошла в палату и аккуратно вы-нула иглу из вены, пожелав хорошего настроения, удалилась из палаты.
Устав лежать на спине, Кирилл лёг на бок. Он почувствовал некоторые неудобства, но они постепенно прошли. Носов снова задумался. Появились мысли о том, что же будет дальше. Как поведёт себя организм после операции? Не даст ли он сбой?
Мысли мелькали одна за другой. Появилась боязнь будущей жизни, страх перед не-известностью, что ждёт его впереди.

6

Теперь жизнь Кирилла Носова разделилась теперь на до и после. Каждый день врачи и медсёстры делали обход, проверяли, как ведёт себя организм после операции, приноси-ли еду, смотрели поведение стволовых клеток и головного мозга.
К Кириллу приходил Григорий. Кирилл рассказывал ему обо всём, что с ним проис-ходит. Рассказал о боязни и страхе. Найдёнов старался, как мог, успокаивал друга.
Курс реабилитации Кирилла проходил без отклонений. Через неделю разрешили по-тихоньку вставать и стараться ходить по чуть-чуть. Никаких отклонений замечено не бы-ло, стволовые клетки прижились и давали свой положительный результат
Однажды носов ходил по коридору, где его встретил Григорий.
— Привет, Кирилл.
— Привет, Гриша.
Друзья пожали друг другу руки.
— Я смотрю, ты делаешь успехи, — сказал Найдёнов. — Уже даже ходить начал. По-здравляю! Рад за тебя.
— Да, — ответил Кирилл, — только устаю пока сильно.
— Это ничего, пройдёт. Пошли присядем. Отдохни.
Они сели.
— Как там Катя поживает? — спросил Кирилл смущено.
— Спасибо, хорошо, — улыбнулся Григорий. — На носу учёба. И мне скоро в уни-верситет.
— Да, как быстро летит время, — с грустью сказал Кирилл. — А мне ещё далеко до неё. А так хочется учиться.
Они помолчали и тут Григорий сказал:
— Радуйся жизни и всё будет прекрасно.
Молодые люди поговорили ещё немного и попрощались. Кирилл пошёл в палату, а Григорий по своим делам.
— Передавай привет от меня Кате, — на прощание сказал Кирилл.
— Хорошо, передам, — услышал ответ.
Через день Григорий пришёл вместе с Катей и Борисом навестить Кирилла. Он в это время находился в палате, читал книгу.
— Доброе утро! — входя в палату, воскликнул Найдёнов, — А вот и мы.
— О, всем привет! — ответил Носов и отложил книгу в сторону. — Садитесь.
Гости присели рядом.
— Как себя чувствуешь? — Спросил Григорий, — Обход был?
— Чувствую себя нормально. Обход недавно прошёл. Скоро пойду на процедуры и в тренажёрный зал.
— Тогда мы ненадолго, — сказала Катя. — Принесли перекусить тебе.
— Спасибо, — поблагодарил Кирилл, взяв пакет у Бориса.
— Тут только самое необходимое, — показал Борис.
— Хорошо, я разберусь.
Разговор зашёл о том, как проходит восстановление и помогают ли тренировки в тренажёрном зале. По ответам Кирилла видно было, что всё у него хорошо, что он идёт на поправку. Все органы в норме, давление тоже и отдышки нет.
В палату заглянула медсестра и сказала:
— Носов, идите на процедуры.
— Ну всё тогда, мы пошли, — сказал за всех Григорий. — Ещё увидимся.
Все дружно попрощались. Кирилл незамедлительно отправился по своим делам.
Пройдя по длинному коридору до массажного кабинета, он постучал в дверь и, когда ему ответили «входите», вошёл.
Женщина массажист лет сорока, как обычно, сказала Кириллу, чтобы тот ложился на кушетку. Сняв одежду, Кирилл лёг на живот. Вначале массировались спина и шея, потом грудь и ноги. Массаж занял полчаса.
Поблагодарив массажистку, Кирилл отправился дальше. Придя в тренажёрный зал, он переоделся, надел спортивную форму и под наблюдением тренера встал на беговую дорожку. Кирилл не бежал, просто шёл быстрым шагом. Бегать пока было рано.
Пройдя по спидометру километра три, Кирилл покинул дорожку и перешёл к дру-гому тренажёру для разработки рук. Потом были шведская стенка и упражнения с ганте-лями. Тренировки продолжались около часа, потом наступал небольшой отдых, после ко-торого был обед.
Наблюдавший Носова Виталий Сергеевич Строгов видел и оценивал положитель-ную динамику в лечении молодого человека. И так продолжалось изо дня в день.

7

Прошло два месяца реабилитации. Кирилла взвали на проверку. Некоторое волнение охватило его в этот момент. Собравшись с волей, Кирилл пошёл к докторам, лечившим его. Носова уже ждали. Группа специалистов сидела за большим столом в просторном ка-бинете.
Кирилл сел на предложенный ему стул. Доктора тихо совещались минут десять, по-том слово взял профессор Крылов.
— Поздравляем вас, Кирилл. Реабилитация закончилась, но вам ещё некоторое время побыть у нас, чтобы мы могли окончательно убедиться в вашем здоровье. В целом у вас всё хорошо: и ходить вы стали без хромоты и рука опускается нормально. Стволовые клетки прижились к вашему организму и повлияли на результат операции. Благодаря Ви-талию Сергеевичу, который курирует вас, время прошло не зря. Я предоставляю слово Виктору Сергеевичу.
Строгов встал из-за стола, подошёл к Кириллу и произнёс:
— Ну вот, молодой человек, скоро мы с вами расстанемся. Очень приятно было с ва-ми работать. Остались небольшие формальности, но это потом. А теперь мы вас ещё раз проверим и можете идти в палату отдыхать. И позвольте и мне поздравить вас от всего коллектива врачей. Успехов вам в жизни.
Носов тоже встал со стула и сказал:
— Спасибо, вам доктор, что вернули меня к полноценной жизни. Впереди меня ждёт учёба и трудоустройство на работу.
— Да, и вот ещё что, — сказал Виталий Сергеевич, — вам первое время необходимо будет проходить обследование.
— А учёбе это не помешает? — спросил Кирилл.
— Никак нет. Когда будете свободны, приедете к нам в институт, мы вас проверим и всё. А теперь идите и не бросайте делать гимнастику.
— Спасибо, доктор! — радостно произнёс Кирилл и вышел из кабинета.
Возле палаты его уже ждали Григорий, Катя и Борис.
— Ну что? — спросили они в один голос.
— Всё хорошо, — ответил Кирилл, улыбаясь и светясь от счастья. — Вот ещё немно-го побуду здесь, решу формальности и на выписку. Буду заниматься физкультурой и всё будет хоккей!
Друзья с радостью поздравили Кирилла и направились в палату, где и продолжили разговор.
Спустя десять дней после необходимых наблюдений, Носова выписали. Радости не было предела.
Да, медицина далеко шагнула вперёд в своём развитии, но так же она продолжала развиваться, несмотря ни на что, и старалась помогать больным люд А наука помогает ей в этих делах.

12 августа .2016 — 10 августа 2025 гг.

Эту историю я услышал случайно от одной старушки. Она рассказала её не мне, а своей соседке. Мы все сидели на приём к врачу. И эта история меня поразила до глобины души, что я её запомнил, наверно, на всю жизнь. Уважаемый читатель, это реальная история, и я хочу её рассказать тебе.
***
Все жили в одном меленьком городе мирно и дружно, но пришла война, в которой люди испытывали все беды, с которыми им пришлось столкнуться. Но самые главные были две беды – разруха и голод. Хлеба выдавали в то время всего сто двадцать пять граммов на человека каждый день.
В то время, о котором идёт речь, эта бабушка была ещё ребёнком. Ей было всего лет десять двенадцать. И вот, как всегда, она пошла получать хлеб. К тому моменту собралась большая очередь возле магазина, и эта девочка оказалась в самом её конце. Было раннее утро и магазин был ещё закрыт. Очередь ждала своего часа.
Девочка тоже терпеливо ждала. Постепенно очередь увеличивалась и растянулась на несколько метров.
И вот настало время открытия магазина. Сотрудник открыл его и в дверь рванула толпа народу. Что тут началось… А началась обычная давка. Все, кто был, рванулись в двери магазина.
Люди кричали, требовали, чтобы именно только первым пришедшим дали вначале эти злополучные сто двадцать пять граммов хлеба. Толпа смешалась, и эту девочку чуть не сбили с ног. Она могла упасть, но устояла и оказалась в самом конце очереди. И если бы не милиция, ещё неизвестно чем вся эта история могла бы закичиться.
Милиционер подоспел вовремя и сказал:
— Граждане, сохраняйте спокойствие, хлеба хватит всем. Так что не волнуйтесь. Кто пришёл первый, будет первым, и так далее.
Люди успокоились, вновь встали друг за другом, как и пришли, и стали заходить в магазин за хлебом.
Девочка тоже вошла и получила свои положенные сто двадцать пять граммов хлеба. Взяв их, она счастлива и довольная отправилась домой.
И так было каждый день, пока не кончилась война.
А постарев, став бабушкой, она с болью и грустью вспоминает до сих пор тот случай. И гордиться тем, что даже в самые тяжёлые годы они с достоинством одержали победу над фашистами.

20 мая — 4 июня 2025 г.

Как она была прекрасна в своем белоснежном наряде! И без того стройная, в свадебном платье Иришка казалась еще более хрупкой. Рядом с нею Ромка чувствовал себя на седьмом небе. В этот день, кроме Ирины, он не видел и не слышал никого.

Он увидел ее в парке. Роман обратил внимание на девушку, сидевшую с книгой на скамейке. Глаза отливали синевой, бездонные, обрам¬ленные длинными пушис¬тыми ресницами. Но не это поражало в них — сам взгляд, проникающий до самой глу¬бины его души! Это был взгляд мудрого человека.
Времени до начала лек¬ций в институте было много, и Ромка решил между делом познакомиться с этим пре¬лестным созданием.
— Привет, скучаем? — начал юноша. — Можно присесть? Меня Романом зовут.
Добрый день. Пожалуй¬ста, присаживайся. — Девуш¬ка доверчиво посмотрела на Ромку. — Я Ирина.
После общих фраз о по¬годе, городе, временах года беседа как-то незаметно пе¬реключилась на литературу, искусство. Ирина заинтере¬совала Романа больше, чем он рассчитывал с самого начала: сногсшибательная внешность и феноменаль¬ная эрудиция! Редкое со¬четание! Время для Ромки летело незаметно.
— Ну, мне пора, — про¬изнесла вдруг Ирина.
И толь¬ко тут Роман заметил ин¬валидную коляску, на ко¬торой сидела девушка! Она стояла вровень
со скамьей так, что создава¬лось впечатление продолже¬ния скамейки. Юноша был поражен. Но, едва оправившись от шока, он все же предложил Ирине встретиться вновь.
И они встретились, потом еще и еще. Ромку уже не смущала Иринина коляска, мало того, он ее просто не замечал! Юноша узнал о тра¬гедии девушки не сразу. По¬началу она не рассказывала, а он стеснялся спрашивать. Но, когда их отношения ста¬ли более доверительными, Роман узнал вот что.
Три года назад Иришка была подающей большие надежды гимнасткой, тре¬нировкам она отдавала всю себя. В школе все предметы давались ей с легкостью, особенно гуманитарные. А постоянные поездки на соревнования предоставили возможность посещать различные выставки, музеи в тех городах, где они бывали. Да, ограниченной ее вряд ли кто посмел бы назвать уже тогда!
Но однажды на соревнованиях случилась беда – травма позвоночника. Превозмогая боль, Иришка закончила свое выступление, умудрившись занять при этом второе место в личном первенстве. Но не оказанная сразу медицинская помощь и инвалидность.
Надежды на то, что девушке когда-нибудь удастся пере¬двигаться самостоятельно, врачи не оставили. Воля спортсменки, пусть уже и бывшей, оказалась сильней. Что ж, у нее оставались ещё книги, а Интернет, видео давали ей возможность, не выходя из комнаты, путешествовать
по всему свету. Только глаза, всегда открытые навстречу каждому, всему миру, стали сейчас намного взрослей. Именно этот взгляд так поразил и заставил тогда Ромку подойти к Ирине.
Да, он влюбился. Друзья крутили у виска: совсем свихнулся парень, нашел по кому со¬хнуть. А для него уже не существова¬ло никого, кроме Ириш¬ки. И только одно огор¬чало его, почему же так несправед¬лива жизнь к этой замеча¬тельной девчонке?
Все свое свободное время он прово¬дил сейчас в библиотеках, просматривая литературу по медицине, конспектируя все, что могло пригодиться в лечении недуга. А потом мчался к Ирине, без которой уже не представлял своей жизни.
Чудо все же произошло. Никто не верил, что девушка когда-нибудь покинет свое инвалидное кресло. Но что им до веры других, если была их собственная вера в то, что они могут все? Массажи, отвары различных трав, бассейн, где Ирина находилась под бдительным оком своего Ромео, — и о чудо! — Ирина встала!!! Пер¬вый шаг дался с трудом, с болью в ногах, отвыкших от нагрузки. Ирина улыбнулась Ромке сквозь слезы. Сле¬зы не боли — радости: они смогли преодолеть болезнь! Она снова будет ходить как прежде!
— Нет, Иришка, не просто ходить! Сейчас от меня ты так просто не отвертишься! — лукаво улыбнулся в ответ Ромка. — Ты танцевать еще у нас будешь! Первый вальс на нашей свадьбе. Я прошу твоей руки, выходи за меня замуж! Согласна?
Но перед тем, как произнести эти слова, Роман достал из небольшой сумки коробочку, в которой был подарок.
Ирина догадалась, что за подарок в коробочке — обручальное кольцо.
Ирина только молча кив¬нула в знак согласия, робко посмотрев в глаза своему кавалеру, и улыбнулась.
Молодые люди до самого заката гуляли по парку и не заметили, как наступила ночь. На небе появился месяц со звёздами. Было тепло и немного душно. Ветра почти не было. Стояло лето.
Расставаться совсем не хотелось, и Роман предложил Ирине проводить её до дома. Молодые люди испытывали симпатию друг к другу и держались всё время за руки. Они шли по аллеи, а когда вышли из парка, повеяло прохладой.
Немного уставшие, но безумно счастливые, Роман и Ирина дошли до дома Ирины и сели на скамейку передохнуть. Роман посмотрел на часы, они показывали половину двенадцатого ночи.
— Устала? — спросил молодой человек у Ирины.
— Немного, — ответила она. — Мы с тобой, почти весь день до самой ночи прогуляли на улице. Мне так хорошо с тобой быть рядом, — призналась Ирина и положила голову на плечо Романа.
Пришло время прощаться.
— Я тебе позвоню завтра утром, — Роман обнял Ирину за плечи.
— Хорошо, я буду ждать.
Они распрощались, и Ирина вошла в подъезд дома.
Роман ещё долго стоял и смотрел на окна Ирининой квартиры. Он ждал, когда загорится свет. Наконец свет загорелся, и он пошёл к себе домой.

Утром следующего дня роман, как и обещал, позвонил Ирине.
— Доброе утро, как дела? — произнёс он.
— Доброе, спасибо, всё хорошо, — ответила девушка. — Пора приводить себя в порядок, — с задором произнесла она.
— Да, дела необходимо делать постоянно, — отреагировал Роман. — Значит, встретиться сегодня не получиться?
— Извини, нет.
— Ну ладно. Тогда не буду мешать.
— Да и погода сегодня не очень подходит к прогулке. Того и гляди, пойдёт дождь.
И только молодые люди закончили разговор, как на небе потемнело, и сверкнула молния. А через минуту на землю обрушился дождь, который лил, как из ведра, и продолжался целый день. На асфальте образовались огромные лужи и прохожие практически шли по ним, а ехавшие машины просто обдавали друг друга.
Вечером Ирина позвонила Роману.
— Хорошо, что мы сегодня не встретились. Ну и погодка.
— Да, хорошо, — ответил Роман. — Ну, что, дела все переделала?
— Все, и устала очень. Буду отдыхать сейчас. Выпью чая и почитаю книгу.
— А что будешь читать? — поинтересовался Роман.
— Алексея Толстого.
— Интересный автор, — заключил Роман. — Приятного чтения.
— Спасибо.
Они поговорили ещё немного о делах, о жизни, и договорились о встрече, если не будет дождя.
На следующий день встретиться не получилось тоже. Ирина заболела, простыв.

Прошла неделя, пока Ирина лечилась. Роман звонил ей и спрашивал о здоровье. По разговору было заметно, что Ирина просто простыла. Она вызвала врача на дом вначале заболевания, который выписал ей таблетки и прописал лечение.
Ирина быстро шла на поправку, и уже через две недели выздоровела.
Они встретились.
— Я очень соскучился по тебе, — сказал Роман при встрече.
— И я тоже, — призналась Ирина.
Их глаза были наполнены счастьем от того, что они вновь вместе.
Роман взял за руку Ирину, и они пошли гулять. Погода была тёплой и безветренной. Ни один листок на дереве не шелохнулся.
Роман и Ирина пришли в любимый парк и сели на скамейку. Они болтали обо всём, о чём только можно было. Затронули даже политику.
Молодой человек удивлялся, насколько девушка была подкована и сведуща во многих вопросах. За это он и полюбил Ирину.

А через месяц была назначена свадьба. Было приглашено много гостей на торжество.
Ирина очаровала всех в своём белом платье и тем, что она не сидела в инвалидном кресле, самостоятельно передвигалась на ногах. Гости были просто поражены в её победе над болезнью. Потому что ни всем удаётся такое.
Заиграла музыка. Это был вальс.
— Ирина, пойдём танцевать, — пригласил Роман свою невесту.
— С большим удовольствием, — Ирина протянула руки, и они закружились в танце.
Довольные и счастливые они кружились и приводили в восторг друзей.
Победа над болезнью дала новый шанс к жизни и к покорению чего-то нового и неизвестного.

13 апреля 2025 г.

Макар Нефёдович умер по весне и оставил большое наследство своим детям и внукам. А было их у него очень много. Завещание он не успел составить никакого. И чтобы поделить наследство, нужно было обращаться к юристу. Нужно было ещё отыскать толкового юриста, чтобы тот помог грамотно всё оформить для раздела имущества.
Макар Нефёдович жил в квартире, в которой у него были картины разных художников, драгоценности, которые он собирал всю свою жизнь, фотографии, оставшиеся на память, деньги он хранил в банке на разных счетах, хрустальная посуда, которой пользовались в редких случаях, да и много ещё чего по-мелочи.
Детей было пятеро и столько же внуков. Правнуков Макар Нефёдович не успел увидеть ни одного. И между ними нужно было делить наследство. Пока старик был жив, все жили дружно и ладили между собой. Жена Макара Нефёдовича умерла раньше него лет на десять. А теперь дети , внуки и правнуки остались одни.
И решила старшая дочь Макара Нефёдовича собрать всех на семейный совет, чтобы решить, как поступить с наследством.
У одного из сыновей был знакомый юрист.
— Надо обратиться к Игорю Романовичу Вольтову, — предложил тот, — я позвоню ему, договорюсь о встрече и он нам поможет.
— Может, еще кого поищем? — поинтересовался Илья; старший внук.
— А чего тут гадать? Игорь Романович всегда нам помогал, и теперь, я знаю, поможет, — твёрдо произнёс Фёдор (тот самый сын, который и предложил Вольтова).
Фёдор был одним из сыновей, который уж чего решил, то переубедить его было сложно.
По общему молчанию и изменениями лиц, было видно, что назревает скандал в разделе наследства. И делить его будет непросто.
— Так дело не пойдёт! — возразил Дмитрий, средний сын Макара Нефёдовича.
— А как, по-твоему, надо? — спросила Ольга, средняя сестра.
— Надо чтоб всё поровну было. Я считаю, что фотографии надо нашим детям и внукам отдать, то есть внукам старика и его правнукам.
— Ишь чего выдумал! — настаивала Ольга. — Может, я тоже захочу фотографии некоторые себе взять на память.
Старшая дочь Мария молча наблюдала за перепалкой брата и сестры.
— Ты ещё скажи, что в суд на меня подашь, — не унимался Дмитрий.
По своему характеру, он был вспыльчив и несдержанным.
— Всё, хватит! — вмешался в спор Фёдор. — Я звоню Игорю Романовичу и буду советоваться с ним.
— Ну, и звони, — сказал Дмитрий. — Посмотрим, что из этого получиться.
Фёдор взял телефон и позвонил Вольтову.
— Игорь Романович, добрый день, вы не заняты? Тут такое дело… У нас наследство осталось от Макара Нефёдовича, а мы не можем придумать, что с ним делать. Вы нам не поможете?
Фёдор замолчал, слушая Игоря Романовича. Тот что-то говорил долго и основательно. После разговора Фёдор отключился от звонка и сказал:
— Игорь Романович советует нам составить договор по разделу наследства, в котором всё чётко и ясно всё будет прописано, кто и что будет забирать. Надо всем ехать к нему для составления договора и подписей. Надо, чтобы все подписали договор. — закончил Фёдор.
На том и порешили.
На следующий день Фёдор вновь позвонил Игорю Романовичу и договорился о встрече.
— Вот и славно, — сказал Фёдор и стал звонить всем своим братьям и сёстрам с детьми и внуками.
А уже ближе к полудню все родственники, претендующие на наследство, собрались у Вольтова. Договор о разделе наследства был уже составлен.
Каждый из претендентов стали внимательно читать договор. Половина имущества отходила старшей сестре Марии. Это были картины, драгоценности и деньги в равных количествах. Хрустальная посуда и фотографии делились поровну между остальными членами наследия. Но так как картины Марии были не нужны, их решили отдать Фёдору, который очень восхищался ими. Квартиру родственники решили продать, ведь жилья хватало всем.
Таким разделом наследства все остались довольны и подписали договор.
— Благодарим вас, Игорь Романович, за оказанную помощь, — произнёс Фёдор и пожал руку юристу.
— Не стоит благодарности, — ответит Вольтов. — Это моя работа. Главное, чтобы у вас всё было хорошо.
Через неделю начался делёж наследства, которое разобрали быстро. Выставили квартиру на продажу. Но продать её смогли только через месяц, полтора. Долго не находился покупатель. Пришлось даже занижать стоимость квартиры.
Но всё это происходило осенью, через полгода, когда все наследники вступили в права наследства.

05 марта 2025 г.

Николай Майоров учился в кадетском училище, жил там вместе со сверстниками. Было Коле девятнадцать лет. Среднего роста, полненький, с овальным лицом и голубыми глазами.
Из увлечений Николай любил спорт, был сильным и развитым юношей, и сочинял стихи и записывал их в телефон.
Но ы один прекрасный момент телефон сломался, перестал работать. И как не пытались они с другом сделать его, ничего не вышло.
— Надо покупать новый, — сказал Николай, — а то я без стихов пропаду.
— Но кто тебе его купит сейчас? — поинтересовался друг Миша.
— Вот в том то и вопрос.
В это время воспитатель принёс одну непонятную книгу и сказал Майорову, чтобы тот выучил одну главу и прочитал её на концерте.
Коля раскрыл книгу и всё понял. Какие-то знаки и непонятные символы содержала эта книга. Даже на иностранный язык не была похожа.
— Ничего я учить не буду, — ответил Николай.
— То есть как это? — спросил воспитатель.
— А вот так, — в Коле проснулся гнев и он крикнул в этот момент. — А ну лежать!
И воспитатель рухнул на пол. Такого ещё не было. Необыкновенные возможности проснулись в Майорове. Он почувствовал, что может управлять людьми.
Воспитатель попытался подняться, но юноша снова крикнул:
— Лежать!
И воспитатель снова упал на пол.
Все, кто был в палате, попытались что-то сделать, но властный голос Коли: «Всем лежать»! подействовал на всех. Юноши и девушки рухнули на свои кровати и ничем не могли помочь.
Когда всё немного успокоилось, все вместе с воспитателем выбежали в сад на улицу. Николай последовал за ними.
— Всё равно я вас найду, — сказал он сам себе.
В саду, стоящих в песке, он увидел всех, кто был в комнате, а так же своего дядю Сашу, которого вызвали в связи с необыкновенными способностями Николая.
Воспитатель подумал, что дядя поможет утихомирить Майорова, но это не помогло.
Грозный голос Коли прозвучал в мгновении ока.
— Всем лежать!
И тут все упали в песок лицом вниз. Даже дядя Саша упал и ничего не смог сделать.
Это могло продолжаться непонятно до каких пор, пока не принесла ему одна девушка новый телефон.
— Коля, вот держи новый телефон, — протянула она гаджет.
— Спасибо тебе, — поблагодарил он её.
Майоров взял телефон и ушёл.
Когда он ушёл, все тут же поднялись с песка и стали отряхиваться.
— Ну и возможности, — проговорил воспитатель.

26 марта 2024 г.

Вику все знали как добрую, милую и интересную девушку. Она передвигалась на инвалидной коляске, так как была инвалидом и состояла в обществе инвалидов. Вика вела активный образ жизни: участвовала в различных конкурсах, одним из которых были танцы на колясках.
Вика была блондинкой, с розовыми и весёлыми глазами, овальным лицом и тонкими губами; за что её прозвали Белоснежкой. У неё было много друзей, как в обществе инвалидов, так и в соцсетях. Её партнёром по танцам был Миша Ярцев ‒ добрый и отзывчивый юноша. Он всегда и везде сопровождал Вику, когда ей было это необходимо.
Вика работала на дому в местной газете. Вела рекламный раздел. Она вставала каждый день утром, делала свои дела и садилась за работу.
Вот и сегодня, сидя за работой и неожиданно раздался звонок телефона.
― Алло! ― ответила Вика, ― привет Миша!
― Привет Вика! Как дела? ― поприветствовал подругу и задал ей вопрос Миша. ― Готова к репетиции?
― Как всегда. Только работу закончу, и можешь подъезжать.
― Хорошо. Как будешь готова, позвони.
― Добро.
Они попрощались друг с другом, и Вика отключилась, продолжив свою работу. Ей оставалось разместить рекламу на сайтах, что она и сделала.
Взяв телефон, Вика позвонила Мише:
― Можешь заезжать, ― сказала она ему, ― через пятнадцать минут я буду готова.
― Ок, ― ответил Миша Вике и они отключились.
Выключив ноутбук, Вика стала собираться. Одевшись, она выехала на улицу, где возле подъезда её уже ждал Ярцев. Сев в машину, они поехали в общество инвалидов.
День выдался тёплым и ясным. На небе светило солнце, изредка скрывающееся под облаками, которые медленно плыли. Ветра практически не было. Стояла поздняя весна. На деревьях лопались почки, пели птицы, люди спешили по своим делам. Кто пешком, кто на машинах.
― Ты как всегда прекрасно выглядишь, ― сделал комплимент Ярцев.
― Благодарю, ― ответила Вика. ― Ты мне как всегда льстишь.
― Ничуть, ― улыбнулся Миша. ― Белоснежка ты наша.
Они засмеялись.
― Не вгоняй меня в краску, ― лицо Вики светилось.
Подъехав к обществу, Ярцев помог выйти Вики и сесть в коляску.
Войдя в здание, они поздоровались с друзьями и руководителем общества.
― О, наша Белоснежка прибыла с Мишей! ― воскликнул Толик, весельчак и балагур. Он любил рассказывать анекдоты и шутки, чем и был приятен своим друзьям.
Друзья улыбнулись.
Посидев немного и поговорив, все прошли в зал для репетиций. Этот зал был просторным и светлым, и приспособлен для того, чтобы в нём можно было тренироваться в танцах на колясках.
Вначале тренировались пары, в которых в колясках сидели девушки, а ведущими были юноши. Потом пары менялись. Тренировались молодые люди в колясках, а девушки были ведущими. И в самом конце репетиции пары были смешанные.
― Через полмесяца нам вступать на сцене дома культуры, ― сказала руководитель общества инвалидов. ― Мы должны показать себя там достойно.
Эта репетиция прошла хорошо. Ошибок было мало. Лишь некоторые пары немного путались и сбивались с ритма.
Дни летели незаметно. Пришло время выступления в доме культуры. Все пришли пораньше назначенного времени, чтобы успеть переодеться. Девушки надели красивые платья, а парни были в белых рубашках и чёрных брюках. У парней ещё был галстук «бабочка».
Зрителей собралось полный зал. Каждый участник танцев испытывал трепетное волнение. Это всегда так бывает, когда выходишь на сцену.
Вначале выехали девушки на колясках, точнее их выкатили их партнёры по танцам. В этой же группе была и Вика с Мишей. Мало того, что Вика была блондинкой, она ещё надела белое шёлковое платье, и реально была похожа на Белоснежку.
Заиграла музыка, вальс Шуберта, и пары начали выступление. Пары передвигались по сцене в такт музыке, и смотреть на это было красиво и приятно. Затем зазвучала современная музыка, которая унесла зрителей в необъятный мир фантазии и полёта.
Закончив танцевать, партнёры с девушками скрылись за кулисами сцены и их сменили молодые люди в колясках с девушками. Зазвучала рок-опера, под которую пары начали кружение.
И в самом конце были смешанные танцы. Восторга зрителей не было предела.
― Какая красота! ― воскликнул кто-то из зала.
― А сколько энергии и мастерства, ― ответил второй зритель. ― Да они ещё лучше нас, здоровых.
― Да, я с вами полностью согласна, ― сказала та, которая первая выразила восторг.
Танцы закончились, и зал раздался аплодисментами. Люди хлопали стоя, не скрывая эмоций.
Поздравления и фотографирование было отдельной частью программы.
― Вы у меня молодцы, ― хвалила руководитель общества инвалидов своих ребят. ― Все выступили достойно. Я за вас переживала и волновалась.
― Нина Аркадьевна, а что было со мной, ― сказала Вика, ― вы даже не представляете.
Та улыбнулась Вике и ответила:
― Представляю, Белоснежка, представляю.
Никто не скрывал радости в этот момент. Да и зачем скрывать, когда ты живёшь.

30 ноября ― 01 декабря 2023 г.

Расставшись с Алёшей Кулаковым, когда ему было всего шесть лет, а мне девятнадцать, и когда он уже играл в детской футбольной команде, я думал, что больше его не увижу. Но время показало обратное.
Я его встретил уже в шестнадцатилетнем возрасте, на тот момент он играл в юношеской сборной команде по футболу, которую тренировал тренер Чижиков.
― Как дела? ― спросил я его, встретившись на переулке.
― Хорошо, ― задорно ответил Алексей. ― Вот уже в юношеской сборной играю.
― Замечательно, ― поздравил я его.
Алексей пригласил меня на турнир и мы попрощались.
Надо сказать, что Алексей был среднего роста, худощав, продолговатым овалом лица, голубыми глазами, прямым носом и полными губами. Наверно за это его любили девчонки, а может и за то, что он был ещё и добрым малым.
В тот день, когда проходил турнир, было пасмурно. Казалось вот-вот пойдёт дождь. Приехав на стадион и заняв свободное место, я стал ждать начало турнира. Потихоньку собирались зрители.
Тренера вывели свои команды на поле, где судья уже ждал их и разместил каждую команду по своим местам.
До начала игры оставалось пять минут, когда просвистел свисток, и команды встали в центре поля, дожидаясь главного свистка судьи. Тренеры заняли свои места в зрительном зале возле арбитра. Команду, в которой играл Алексей и самого Алексея, я хорошо узнал. Им отвели место с левой стороны поля. Тихо играла музыка. Свободных мест уже не было.
И вот просвистел свисток, означающий начало игры. Капитаны команд разыграли мяч и игра началась. Каждый болельщик на стадионе зрительного зала болел за свою команду. Я, естественно, болел за команду Алексея Кулакова.
Как только началась игра, зрители зашумели, давая волю чувствам.
Игра была упорной и интересной. Ни одна из команд не сдавалась. И вот первый гол забит. Забила его команда Алексея Кулакова, но сам он капитаном не был.
― Ура!!! ― прокричал я и болельщики. Тренер Чижиков даже вскочил и замахал руками.
― Молодцы! ― услышал я его голос.
Футбол продолжался.
Следующий гол забила команда соперников. На табло высветилось 1:1, и арбитр сказал об этом в микрофон. Зрители команды соперников кричали: «Ура»!!!
Что творилось со зрителями, описать невозможно. Шум, гам, веселье. Сразу видно, что всех захватила игра. И игроки на площадке не сдавались, гоняя по ней мяч.
И вот снова гол. Команда, в которой играл Алексей, вырвалась вперёд.
До конца игры оставалось всего минута. Кто победит? И вот на последних секундах матча Алексей Кулаков забивает последний, решающий мяч в ворота соперников. Зрители и я вместе с ними кричим: «Ура»!!! и раздаётся сирена, означающая конец игры.
3:1, в нашу пользу. Команды расходятся по своим позициям. Радости нет придела ни у команды, ни у зрителей. Соперники немного расстроены, но игра есть игра.
Настаёт минута награждения. Алексея и его команду наградили медалями, а самому Алексею вручили ещё и приз, как самому лучшему игроку. На его лице сияла улыбка.
Зрителям разрешили спуститься на стадион и поздравить команды. Я тоже спустился и подошёл к Алексею.
― Поздравляю, Алексей! ― тоже улыбаясь, сказал я ему. ― Здорово сыграли, молодцы!
― Спасибо, Виктор! ― счастья невозможно описать. И нельзя передать всего того, что творилось с Алексеем. Он весь сиял в эту минуту.
Команду позвали для общей фотографии. Потом я отдельно сделал снимок Алексея себе на телефон с призом в его руках.
Вечером Алексей мне позвонил и сообщил, что через неделю едет на областной юношеский чемпионат по футболу.
― Удачи, ― сказал я. ― Приедешь, расскажешь, как всё прошло.
― Хорошо.
Когда Алексей возвратился с чемпионата, он рассказал мне всё, как было. Сколько команд играло, и кто победил. Рассказал, что их команда выиграла кубок матча, благодаря упорству и подготовке.
― Молодцы, ― снова поздравил я его. ― Ты настоящий игрок. Так держать.
И теперь мы с Алексеем Кулаковым не расстаёмся. Только какой-нибудь случай разлучит нас. Но теперь есть все условия для связи.

26 ― 30 ноября 2023 г.